Фотография: объект исследования и предпосылка обоснования гипотез

Двойственная функция фотографии как объекта исследования и предпосылки для обоснования гипотез происходит из универсального статуса фотографии, которая одновременно объединяет в себе и источник доказательств, и источник информации, и объект исследования. К сожалению, большинство людей не интересуются методологией науки и спонтанно выдвигают гипотезы, не руководствуясь объективно собранной информацией.  А ведь объективность – это основа научного исследования.

Проведу аналогию с дуэлью. Дуэль – это в высшей степени объективная по своему замыслу категория. Безусловно, найдутся люди, которые всегда будут пытаться обманывать, но в такой форме организации как дуэль заложены особые условия, что либо исключают возможность обмана, либо заранее делают его максимально затруднительным.

Поясним этот принцип на примере поединка на пистолетах: так, даже если вы и решили кого-то обмануть, следует учесть, что вы не имеете права прикасаться к оружию, не вы его выбираете, не вы заряжаете – для этого есть секунданты и свидетели. Соответственно, когда говорится, что «фотографию сделал не я», – это уже свидетельствует о том, что перед нами – неаффилированный источник, непреднамеренная попытка доказывать какие-то обоснования, размышления и рассуждения.

Факт, что фотография сделана другими людьми, максимально приближает исследователя к объективности, поскольку камера не врёт.

В частности, если излагать некое явление или открытие словесно на бумаге, если о нём даже просто рассказывать – конечно, при таком подходе «додумать» информацию, исказить её, даже попросту солгать – труда не составит.  Однако, имея дело с фотоснимком, с конкретным изображением – очень сложно врать, в силу того, что фотография такая, какая она есть. Изображение на снимке ровно такое, как его запечатлели.

Безусловно, мы уже могли бы предвосхитить попытки апеллирования примерно следующего плана: «А вы специально фотографировали с таких ракурсов, чтобы показать то, что нужно?». Во-первых, как известно, дискуссии и словесные баталии начинаются уже после того, как снимок получен. А во-вторых, всё открыто и проверяемо, в силу того, что сегодня фотоаппарат есть в наличии практически у каждого второго жителя Земли. Соответственно, кто-либо другой, совершенно необязательно учёный или исследователь,  также может сфотографировать аналогичный объект, и в таком случае появляется возможность сравнивать и анализировать полученные снимки. Данный подход обеспечивает надёжность, проверяемость и достоверность исследования.

Объективность – это базовая категория любой научной практики. Критерий объективности соотносится и с той информацией, которая выступает основой выдвижения гипотез. Совершенно логична и позиция относительно того, что наука требует объективной гипотезы. Всегда существует логическое понятное объяснение изучаемой проблематике, явлению, феномену, тому, что происходит. И поскольку фотография изначально учит действовать, исходя из требований объективности, соответственно, фотография – это прекрасная исследовательская среда. Среда же письменных источников изобилует вымыслами, продуктами сочинительства и также субъективными мнениями. И, несмотря на то, что всегда существует объективное объяснение любой ситуации, задачи или феномена, очень многие предпочитают   скрывать правду, потому что она никому неинтересна и не нужна.

Для сравнения обратимся к литературному наследию Российской империи.

Вспомним слова Фёдора Достоевского, недаром вопрошающего: «Кто я? Тварь ли я дрожащая али право имею?» И вопреки дискутируемому вне научных  кругов мнению,  вера – это не слепое следование чему-то или поклонение «на словах», не то, что мы говорим и проповедуем, а то, что мы делаем, как живём и как поступаем. Всё прочее – ширма (обычно словесно-оправдательная). Как ни прискорбно, однако и в науке существует точно такая же ширма, позволяющая лоббировать в качестве нерушимых устоев некие «научные доктрины и теории», исходя из корпоративных интересов, изменяющихся политических курсов, частных интересов или специальных заказов определенных сообществ. Однако, даже «качественно проработанные научные проекты» также ставятся под сомнение той или иной фотографией, или группой фотографий. Какой реакции ожидать вследствие такого подхода? Естественно, причастная группа лиц протестует и даже открыто заявляет, что «фотография не является источником научной информации». Причины этих реакций, безусловно, очевидны.

На данном этапе размышления считаю необходимым также отметить, что как изначально, так и по сей день, сама по себе фотография ­– это исключительно научное явление. Более того, фотографический метод был выведен научным путём. Изначально на рубеже XIX – XX в.в. фотографами были люди образованные, имеющие прямое отношение к науке. Вспомним для примера состав основателей Одесского фотографического общества. В его рядах не встретить людей без учёных степеней. Или же устав фотографического училища его Императорского Величества, который был спроектирован и основан в Одессе: этот документ содержит перечень учебных предметов и дисциплин, которые были крайне сложны для осмысления простым человеком, не имеющим серьёзного образования. От оптики до философии. Более подробно мы об этом будем непосредственно говорить в монографии «Фотография как источник научной информации» в разделе праксеологии и апробации.

Только для того чтобы суметь обращаться с фотографическим аппаратом, требовалось знать геометрию на высшем уровне, обладать широкими познаниями в мировой живописи, знать и уметь обращаться с категорией «перспектива» в лучших традициях физики и черчения. Такой уровень подготовки являет собой удел исключительно дворянского сословия, недоступный прочим лицам в те времена. А потому, заявлять, что «…фотография не имеет научных корней», что люди, которые посвятили себя фотографии, были необразованными, мы не можем. Более того, фотоаппарат – машина дорогая. Простолюдин в те времена, как и многие люди в XXI в., не мог себе позволить иметь фотоаппарат. Его не производили в Имперской России, все образцы были иностранные, привезённые из-за границы. Соответственно, стоило это «времяпрепровождение» немалых денег. И вспомним также, что ещё несколько веков назад камеры не были маленькими и компактными, как сегодня.

Любая ссылка или попытка заявить, что фотография ненаучна – это не что иное, как проявление глупости. Данное психологическое явление – «глупость» – многосторонне описал российский ученый, психотерапевт А. Токарский в своем трактате о разности ума, являющимся академическим источником. Как в трактате сказано: «…высказывания человека – не есть глупость». Глупость – это нечто иное. Это убеждённость. Помните, ещё римляне говорили, что «человеку свойственно ошибаться» – и это совершенно естественно. Однако, ежели человек считает, что он совершенен в своих суждениях по определению, что он не способен допускать ошибки, поскольку всегда прав, – именно с такого уровня убеждённости и начинается глупость. Из позиций логики известно, что, не изучив особенностей и характеристик интересующего предмета, какие-либо выводы делать крайне затруднительно. Вероятно, в силу нарушения данного принципа и непонимания основ фотографической науки, большинство людей до сих пор не понимают, что фотография ­– это особая исследовательская среда, в которой правят научные методы.

Изначально, фотография произошла из живописи. Если вспомнить знаменитую камеру-обскуру, то и её нельзя назвать «недавним открытием или изобретением», поскольку ещё в XVI-XVII вв. обскуру использовали М. Караваджо, Микеланджело Буонарроти и другие художники, чтобы писать свои картины. И когда фотография появилась в том виде, в котором нам известна сегодня, её называли светописью, что также является формой живописи, только реализованной химическим и физическим  способами. Ученые же рассматривают «светопись» как исключительно эффективный, быстрый, качественный и наиболее ёмкий образ регистрации данных в поле неизвестного.

Большинство жителей Земли и вовсе не умели фотографировать до определённого времени, вплоть до того, пока фотография не достигла масштабов «доступности 21 века». Речь, безусловно, о том, что сегодня буквально в каждом телефоне (смартфоне) есть фото- и видеокамера.  Сам факт, что фотография настолько распространилась по всему миру, говорит о том, что общество не просто приняло фотографию и фотографирование, но и эксплуатирует эту систему уже более 150 лет. Например, такой мэтр фотографии как Роберт Капа, говорил, что двумя фотографиями он может рассказать больше, чем написано в трёх романах. В любом случае, фотографию лучше один раз увидеть, чем 100 раз услышать.

Как в дуэли считается, что нужно исключить все возможные элементы подтасовки, обмана, искажений, так и в деле светописи: сама фотография исключает какие-либо прямые искажения. 

Безусловно, работа с фотографией, как с источником научной информации, как с исследовательским полем, требует от учёного быть фотографом, в таком случае анализ происходит быстро и качественно. Но даже если ученый таковым не является, это нивелируется приглашением экспертов-фотографов по данной тематике. Это под силу любому человеку, что говорит о массовости этого метода. Все могут изучать фотографию, ведь мы не имеем дело с каким-то уникальным методом. Он был уникальным 200 лет назад и более, затем стал достаточно доступным, после – общедоступным, а сейчас фотометод – массово доступный.

Перейдем к восприятию фотографии с позиции государства и его институтов. В XXI в. видео- и фоторегистрация являются чуть ли не основой уголовного судопроизводства, и представители правоохранительных органов буквально требуют и фото-, и видеодоказательства, хотя ранее они работали без этого. Вспомните произведение Б. Акунина «Статский советник», в котором Глеб Пожарский с помощью фотографии изменил положение вещей буквально за одну минуту. «Герою, конечно, поверят, а вы кто у нас, озорник? Вот… фотографии, вот К. Васнецов в припорочнейшем заведении на Лиговке. Фу, гадость какая… Ваши – не простят. После такого, про вас любой гадости поверят. Вам бы к анархистам, там с нравственностью попроще…» Обратите внимание, как фотографии (запечатлённые факты) поменяли ситуацию в один момент времени.

Фотография мгновенно поменяла отношение к ситуации и правоохранительной структуры, и самого подозреваемого, потому что фотография – это конечный пункт, словно безмолвно подводящий итог: «Дальше объясняться нет смысла». Схожим эффектом  обладают аудио и видео источники, однако, аудиозапись не продуцирует образ, а видеозапись не позволяет сосредоточить внимание. Зато фотография даёт именно то, на чём нам следует сосредоточить внимание – и в этом её неповторимый психологический эффект. Фотография всегда отражает, передаёт и сохраняет некие важные моменты для людей. Никто не фотографирует «просто так», всё равно человек снимает что-то важное для себя, собственный взгляд на то, что требуется запечатлеть, донести, минуя века и ход времени, образуя, таким способом, не просто «данные», но память.

В том числе, сегодня мы можем без особых затруднений делать выводы относительно фотоаппарата и качества снимков, которые он может предоставить (в умелых руках). Достаточно рассмотреть в интернете фотографии, сделанные на ту или иную камеру, и станет понятно, как она снимает. Тестировать самостоятельно уже ничего не приходится, и исследовать фотоаппарат теперь можно, даже на выходя из кабинета, просто анализируя массив фотографий, сделанный на эту камеру.

Но и это, конечно, не всё. Если, например, я рассматриваю фотографии Рима, я могу сопоставлять различные периоды и получать вследствие огромный объем информации, позволяющий изучить психологию города, его отдельных  регионов, людей, живущих на этой географической территории, особенности антропологии, исторические факты, феноменологию в динамике и пр. Бесспорно, эти данные, посредством применения соответствующей методологии, позволяют проводить масштабные и многогранные научные изыскания, вплоть до написания нейропсихограммы.

Рассмотрев, в частности, Испанию на аналоговых фотографиях с XIX по XXI вв., получим шесть фотосрезов, благодаря которым в динамике прослеживается, как видоизменялась данная страна на протяжении исторических периодов во всех смыслах этого слова. Например, в какой-то момент времени в Испании были важны казни, поэтому они были запечатлены на фотографии. Затем казни исчезают, и появляется что-то другое, и так далее. Так, сразу видно ключевое явление или базовые категории – то, что люди фотографируют, что наиболее важно для них и ценно в настоящий момент времени. И да, очень часто фотографии не соответствуют посылам классической исторической науки. Ещё чаще они не соответствуют нашим собственным представлениям об этой эпохе и географической территории на тот момент времени. Учёного это, как минимум, отрезвляет.

Говорят, у нас всё в истории напутано. Согласен. Весьма многие предшественники, ещё до нас, всячески стремились скрыть настоящую историю, однако, с момента изобретения фотографии это стало крайне затруднительно. Именно поэтому дофотографическая история нам практически неизвестна, а постфотографическая известна достаточно.

Зададимся вопросом, к примеру: а выпускали ли немцы такие танки, как «Пантера»? Да, и тому есть фотоподтверждение.

А правда ли, что бронежилеты появились на вооружении советской армии после 60-х годов? Нет, не правда. Вот, присмотритесь: специальное подразделение инженерных войск СССР в этих жилетах в 1942 году.

Следует помнить, что с политической точки зрения фотография – крайне невыгодный источник информации, ведь кому не хочется позабыть, скажем, о «скелетах в шкафу» и малоприятных «чёрных пятнах»? В качестве примера вспомним, как однажды российский дипломат Мария Захарова, в ответ на некоторые заявления Великобритании, проводила одну пресс-конференцию. В самом начале мероприятия она заявила, что люди не знают истинной истории Великобритании, и поэтому мы (представители науки РФ) берёмся написать настоящую, правдивую историю! И затем, еще на протяжении нескольких часов демонстрировала фотографии быта британских колониальных земель. Сегодня, в век толерантности, например, не принято вспоминать, как ещё недавно некие «хозяева» кормили чернокожими детьми крокодилов на своих «частных фермах по выделке кожи». Или как в некоторых землях иные племена продолжают жить в рабстве, хотя в классической истории считается, что этот строй «канул в лету».

Как вы полагаете, каков был итог после такой фотографически богатой конференции? Молчание. Да и что писать, если на практике классическая история описывает сплошные симуляции, которое не соответствует действительности? Прошлое «великих победителей» несколько гуманизированно. Всем известно, например, что некогда, пару веков тому назад королева Великобритании выдавала пиратам лицензии на их преступный промысел. Иначе не появилось бы «Пирата Её Величества, господина Фрэнсиса Дрейка». И таких «парадоксов» и «неправд» существует огромное количество… Что же, если исследователь потрудится немного и поработает  с фотографией – он не только станет очевидцем множественных парадоксов и разночтений, но ощутит диссонанс между выдуманными преставлениями, которые базируются не только на собственных фантомных домыслах, но и на выдумках других людей.

Более того, существует и устрашающая коллизия того, что технологическая история противоречит фактической, «академической». Академическая история утверждает одно, а фактические кадры говорят совершенно другое. То же самое касается и письменных источников. Потому опираться только на них – крайне сомнительно. Так, письменный источник заставляет человека выдумывать, буквально «воображать написанное», а выдумывает он в меру собственной образованности и свойств личности, уровня интеллекта и т.д., поэтому что именно придумывает тот или иной индивид – никому неизвестно. В итоге, получается «сильно приукрашенная история», «выдуманная психология», «вымышленная философия» и т.д., что пагубно сказывается на академической составляющей науки, на её достоверности, правдивости и безупречности.

Завершая данное изложение, ещё раз повторюсь: фотография исключает прямое искажение, поэтому для любого ученого выступает крайне важным инструментом и механизмом познания поля неизвестного.  В свою очередь, разница между фактами и теорией заставляет человека выдвигать гипотезы, чтобы устранить противоречия. В результате, регистрационное поле приобретает иной вид.

Фотография значительно дополняет письменные источники, делает понимание их правдивым в силу того, что мы и наше восприятие так устроены, что некий образ всегда безразрывно связан с текстом. Например, если рассматривать «пульт от телевизора», то, стоит это сочетание произнести или почесть, как у вас возникает образ, соответствующий  словесному обозначению. Если все пульты в мире исчезнут, то, услышав такое название, каждый себе придумает отдельно, как выглядит «пульт от телевизора». Соответственно, если прочесть источник XVII в., в котором описываются категории и объекты, которые нам неизвестны, данные объекты читатель себе представить не сможет, но начнёт их придумывать. Впоследствии продукт воображения никогда не будет описываться как «нечто выдуманное, потому что я так понял». У нас будто бы непринято так открыто заявлять… Напротив, отдельные лица открыто преподносят некие «факты и наблюдения», которые они почерпнули из источников древности глубокой,  как истину в последней инстанции. В дальнейшем, фрагменты этой «заявленной истины чьего-то субъективного авторского восприятия», внедряются в научную работу, с чем академическое сообщество обыкновенно слепо соглашается. В данном ключе стоит напомнить о так называемом «эффекте первенства». На примере это можно было бьы описать следующим способом: «…если пульт существует  только тот, который выдумал я, значит, это настоящий пульт». Таковой психологический «эффект первенства» говорит о факте единственности точки зрения, подобия её аксиоме, которую, соответственно не подлежит сомнению и не облагается вопросами.

Подводя итог, отмечу следующее: современная наука требует объективного поля исследования, безупречных доказательств, многовекторной и многоплановой проверки научных выводов и, безусловно, подтверждения этих выводов в прикладных аспектах в качестве реализационной практики применения этих данных. К сожалению, большинство учёных сегодня забыли обо всех этих важных аспектах научной деятельности, о чём я и хотел бы непредвзято напомнить академическому сообществу в монографическом труде «Фотография как источник научной информации».

С уважением, Доктор Олег Мальцев