2 года, 2 месяца и 5 дней – cтолько времени понадобилось, чтобы возвести главный символ Парижа: Эйфелеву башню. С 26 января 1887 года по 31 марта 1889 года полсотни инженеров во главе с Густавом Эйфелем и 150 рабочих фабрики Леваллуа-Перре работали над ее сооружением, и в итоге металлическая конструкция стала техническим достоянием всего человечества.
18038 металлических частей, 2500000 заклепок, 7300 тонн железа, 60 тонн краски, 5 лифтов – все это в совокупности составляет главный романтический символ мира 324-метровой высоты, построенный на Марсовом поле в рамках подготовки к Всемирной выставке 1889 года. Среди 107 проектов был выбран проект владельца инженерного ателье Гюстава Эйфеля (также в проекте были указаны инженеры Морис Кёхлин и Эмиль Нугье и архитектор Стивен Совестр).
Известная сегодня на всю планету благодаря парижской башне фамилия появилась лишь за 7 лет до начала ее строительства: до 1880 года Гюстав Эйфель был Густавом Бёникхаузеном, потомком эмигранта из немецкого селения Мармаген под Кёльном, переселившегося в Париж в начале XVIII века. Его потомок, изменивший фамилию в напоминание о родных горах Айфель, стал одним из троих человек немецкого происхождения, изменивших облик Парижа — наряду с инженером Жаком (Якобом) Гитторфом и его соперником бароном Османом (Haussmann), который перекроил уличную сеть города, став в 1853 году при Наполеоне III префектом департамента Сена.
До строительства Эйфелевой башни Густав прославился своими импозантными стальными конструкциями мостов в Бордо (полукилометровый железнодорожный мост) и Португалии (мост Марии Пиа через Дору реку в Порту). Также были вокзал Ньюгати в Будапеште и подвижный 100-тонный купол для астрономической обсерватории в Ницце. В 1879 году умер первый инженер Статуи Свободы Эжен Виолле-ле-Дюк, и Эйффеля наняли вместо него разрабатывать железный каркас, который будет поддерживать медную «кожу» статуи. До определенного момента железнодорожный виадук Гараби, возведенный талантливым инженером на высоте 122 метра над долиной в южной Франции, являлся самым высоким в мире.
Эйфель даже едва не получил контракт на строительство Троицкого моста на Петроградскую сторону в Петербурге! В конкурсе на лучший проект победил именно он, но в техническом плане лучшим признали вариант французского же общества «Батиньоль» (было оговорено, что мост будут строить русские рабочие из отечественных материалов).
Непосредственно до Всемирной выставки в Париже Густава ангажировал перуанский миллионер дон Ансельмо де Агила, который задумал посреди сельвы в Икитосе построить полностью железный дом. Иметь в преимущественно деревянном городе металлическое здание, отлитое в Европе, считалось верхом роскоши, тем более учитывая тот факт, что металл разъедали экваториальные дожди и он требовал постоянного дорогостоящего ухода для борьбы с коррозией. Дом стал символом «прекрасной эпохи», затронувшей этот латиноамериканский регион в период каучуковой лихорадки конца XIX — начала XX веков: разбогатевшие перуанские плантаторы-каучеро желали превратить город в перуанский Париж, наполнив его атмосферой старой Европы. После сборки отлитых в бельгийских цехах пластин на месте оказалось, что особняк непригоден для жилья, так как солнце накаляло металл до невыносимых температур. Дом переходил из рук в руки, пока в 1985 году в нем не разместился ночной клуб.
Ажурная башня для 100-летнего юбилея Всемирной выставки в Париже была воздвигнута на Марсовом поле напротив Йенского моста; по высоте она почти вдвое «переросла» самые высокие сооружения того времени: 137-метровую пирамиду Хеопса, 156-метровый Кёльнский собор и 161-метровый собор в Ульме. За годы строительства мостов Эйффель совершенствовался в материальной экономии, и хотя башня была им спроектирована, чтобы выдерживать давление ветра, расплавленный ее металл смог бы заполнить основание башни глубиной всего-навсего около 2,5 дюймов. Дизайн башни высмеивали как бесполезный, ворчали, что налогоплательщикам она обошлась в 6,5 млн франков – и только спустя годы парижане начали рассматривать ее как произведение искусства. За шесть месяцев работы выставки посмотреть «железную леди» пришло более 2 млн посетителей. Скандальное на тот момент сооружение имело такой коммерческий успех, что к концу года удалось возместить 3/4 всех затрат на строительство.
Башня привлекла внимание Эйффеля к области аэродинамики. Он использовал эту конструкцию для нескольких экспериментов и построил первую аэродинамическую лабораторию на ее базе, а позже переместил лабораторию на окраину Парижа. В лаборатории была аэродинамическая труба, и работа Эйфеля повлияла на некоторых из первых авиаторов, включая братьев Райт. Эйфель написал несколько книг по аэродинамике, в первую очередь «Сопротивление воздуха» и «Авиация», впервые опубликованных в 1907 году.
Был в жизни инженера и судебный приговор к двум годам тюрьмы. Дело в том, что ателье Эйфеля наняли изготовить на машиностроительном заводе в Леваллуа-Перре и поставить машины для строительства Панамского канала. Разоблачение впоследствии налоговых преступлений Панамского общества коснулось и Эйфеля: его обвиняли в получении 19 млн франков за фиктивные работы. Преданный суду вместе с отцом и сыном Лессепсами и другими причастными к делу лицами, Эйфель был приговорён к 2 годам тюрьмы и 20 000 франкам штрафа, но кассационный суд отменил приговор за истечением срока уголовной давности.
В последние годы своей жизни Эйфель обратил свой особый интерес к метеорологии, подробно изучая этот предмет перед своей наступившей вследствие пневмонии смертью 27 декабря 1923 года. Весной 2021 года в мировой прокат вышел художественный фильм «Eiffel», создатели которого не только пофантазировали на тему личной жизни инженера, но и подчеркнули его стремление строить метро, «подземную железную дорогу будущего».
В будущем году 15 декабря мир будет отмечать 190 лет со дня рождения немца, украсившего столицу романтиков шедевром инженерной мысли.
Читайте также у нас статью этого автора «Гиперболоид инженера Шухова»