История гипербарической оксигенотерапии (ГБО) представляет собой увлекательное чтение. В 1921 году О. Дж. Каннингем применил ГБО для успешного лечения гипоксии, производной легочных инфекций. Кардиохирург Ите Боэрема поставил ГБО на прочную основу своими результатами операций на открытом сердце при различных сердечных заболеваниях у детей и по праву заслужил звание отца современной гипербарической медицины. Начиная с 1937 года, исследования ГБО развивались лавинообразно в лечении широкого спектра заболеваний.
С 4500 г. до н.э. погружения за перламутром, морскими губками и кораллами на задержке дыхания были особым занятием людей, которые тогда не назывались фридайверы, но могли задерживать дыхание на длительное время, ныряя на глубину до 30 метров. Это, несомненно, было опасным занятием, и многие из них скончались от декомпрессионной болезни после быстрого всплытия. Персидский царь Ксеркс Великий (520–465 гг. до н. э.) нанял ныряльщиков для спасения затонувших товаров и сокровищ с обломков греческих кораблей, которые он потопил в многочисленных морских сражениях. Некоторые из этих погружений были зарегистрированы на продолжительность 4 минуты. Древнегреческие историки Геродот и Павсаний писали о греческом герое по имени Сциллия из Сционы, который использовал тростник и водолазную капсулу, сделанную из шкур животных, чтобы перерезать швартовые канаты вражеских кораблей. Павсаний даже научил свою дочь Гидну нырять.
Аристотель писал о разрыве барабанной перепонки как осложнении подводного плавания и описал котлы с воздухом, которые использовались для того, чтобы дайверы могли дышать при погружении в воду на короткие периоды времени, в 4 веке до н.э. Его ученик Александр Македонский (365–323 гг. до н. э.) по совету известного астронома по имени Этик погрузился в пролив Босфор в батисфере в сопровождении собаки, кошки и петуха, доверив безопасность грузоподъемной цепи своей самой верной любовнице. Воспользовавшись моментом, она решила сбежать со своим возлюбленным после того, как бросила цепь в море, бросив Александра и предоставив ему самому разобраться с выныриванием на поверхность.
Живя в Венеции в конце 15 века, Леонардо да Винчи разработал гидрокостюмы, чтобы ныряльщики могли прорезать дыры в корпусах кораблей вторжения. В Англии и Франции 16 века полные гидрокостюмы из кожи использовались на глубине 60 футов, а воздух откачивался с поверхности с помощью ручных насосов.
В 1620 году голландский изобретатель Корнелис Якобсзон Дреббель (1572–1633) на службе при дворе английского короля сконструировал деревянную подводную лодку, защищенную от воды промасленной кожей, для плавания по Темзе на глубине около 4 м от Вестминстера до Гринвича. Воздух подавался двумя трубками с поплавками при удержании одного конца над водой.
Первое задокументированное использование гипербарической терапии относится к 1662 году, когда британский священник и врач по имени Натаниэль Хеншоу использовал систему мехов с однонаправленными клапанами для изменения атмосферного давления в герметичной камере, называемой «домицилиум» (с латыни — жилище, точка опоры). Без какого-либо научного обоснования Хеншоу утверждал, что высокое давление воздуха излечивает острые состояния, а более низкое давление дает благотворные результаты при хронических заболеваниях. Его домашняя терапия рекламировалась для улучшения пищеварения и предотвращения заболеваний легких путем манипулирования давлением окружающей среды без увеличения концентрации кислорода, поскольку кислород был открыт только почти столетие спустя.
В 1690 году Эдмонд Халли сконструировал водолазный колокол, вентилируемый утяжеленными бочками с воздухом, спускаемым с поверхности. Используя это устройство, Халли в сопровождении пяти своих близких друзей совершил погружение на глубину 60 футов Темзу и оставался под водой на этой глубине в течение 90 минут. Далее Халли усовершенствовал свой слишком тяжелый для спасательных работ колокол, увеличив время пребывания под водой до более чем 4 часов.
Первый водолазный костюм, в котором уже эффективно можно было работать под водой, сконструировал англичанин Август Зибе в 1819 г. Он состоял из прочного шлема с иллюминаторами и герметично соединённой с ним водонепроницаемой курткой-рубахой. Воздух подавался сверху по шлангу и свободно выходил снизу из-под куртки. При наклонах водолаза вода проникала под рубаху, и это был главный недостаток изобретения, которое, тем не менее, стало с успехом использоваться в водолазной практике. Позже Зибе усовершенствовал конструкцию, заменив короткую рубаху полноценным герметичным костюмом, снабдив его тяжелыми галошами, нагрудными грузами и, самое главное, смонтировав в шлеме управляемый выпускной клапан для удаления излишков воздуха. Водолаз, при надобности нажимая клапан головой, мог теперь регулировать объём воздуха внутри костюма, регулируя свою плавучесть. Путём таких изменений Зибе фактически завершил эволюцию водолазного костюма с жёстким шлемом.
Спустя почти два века после Хеншоу, в 1830-х годах во Франции возродился интерес к гипербарической медицине. Француз Эмиль Табари спроектировал сферическую пневматическую камеру из чугуна с двумя трубами, одна для обеспечения давления от гидравлического компрессора, работающего от пара, а другая для вентиляции (изображение на обложке статьи). Пол был застелен ковром, чтобы скрыть трубы, и имелась прихожая, позволяющая врачу входить и выходить, не нарушая давления. Проход также использовался для хранения книг, газет и напитков для пациентов. В 1832 году он представил свой проект Академии.
В 1834 году врач Жюно построил барокамеру по проекту изобретателя паровой машины Джеймса Уатта, хорошо разбиравшегося в физике давления. Этот прибор мог создавать максимальное давление 4 атмосферы и использовался для лечения легочных заболеваний с использованием давления от 2 до 4 ATA. Жюно называл свое лечение «Le Bain d’air com-prime» (ванна со сжатым воздухом) и утверждал, что оно улучшает кровообращение во внутренних органах и мозге, что приводит к ощущению благополучия и улучшению общего состояния здоровья.
У Ланге была цилиндрическая камера из кованого железа, рассчитанная на четырех человек. Температуру сжатого воздуха внутри камеры можно было снизить двумя способами. В первом использовался поток холодной воды, направленный на напорный насос и подводящие трубы. Второй метод заключался в заполнении чашеобразного пространства в верхней части камеры холодной водой и предоставлении ей возможности стекать вниз по бокам, чтобы пропитать простыни и охладить воздух за счет испарения. Зимой в камере поддерживали комфортную температуру за счет обогрева. Камера также была снабжена устройством для регулирования потока поступающего воздуха таким образом, чтобы он поступал устойчивым потоком (вместо последовательности подкачек в более ранних версиях) с помощью нагнетательного насоса. Давление обеспечивалось, как и в системе Табари, за счет регулирования притока и оттока воздуха.
Пневматическая камера Юстуса фон Либиха находилась в баварском Дианабаде в Райхенхалле. Она состояла из трех отделений, каждое из которых могло вместить трех человек. Одна прихожая соединяла все три комнаты, позволяя врачу входить и выходить, не влияя на давление окружающей среды. Вестибюль также действовал как большой регулятор давления, предотвращая воздействие на пациентов внезапных скачков давления. Вентиляционная труба через отверстие в потолке обеспечивала хорошую вентиляцию. Температуру и давление в каждой камере также можно было контролировать индивидуально.
В 1837 году французский хирург Шарль-Габриэль Праваз (он также считается одним из изобретателей шприца) построил самую большую барокамеру в Лионе, Франция, для размещения 12 пациентов и лечения пациентов с легочными заболеваниями, включая туберкулез, ларингит, трахеит и коклюш, а также не связанными с ними заболеваниями, такими как холера, конъюнктивит, глухота, меноррагия и рахит.
В 1840 году Чарльз Пэсли, которому было поручено поднять затонувший военный корабль HMS Royal George, заметил, что из тех, кто часто нырял, «ни один человек не избежал повторяющихся приступов ревматизма и простуды». В 1841 году французский горный инженер Триггер использовал барокамеру для доставки рабочих на дно реки для добычи угля. В 1845 году он сообщил, что некоторые из его горняков жаловались на боли в суставах и нервные расстройства после всплытия.
Первая зарегистрированная смерть от «кессонной болезни» (которая позже стала известна как декомпрессионная болезнь (ДКБ) или острая декомпрессионная болезнь), произошла в 1859 году во время строительства Королевского моста Альберта, железнодорожного моста в Англии, соединяющего реку Тамар от Солташа до Плимута. Несколько рабочих заболели после выхода из глубокого подполья после долгих часов работы в условиях высокого атмосферного давления. В 1871 году во время строительства моста Идс в Сент-Луисе было задействовано 352 рабочих, дышащих сжатым воздухом, в том числе Альфонс Жамине, главный врач. У 30 рабочих развились серьезные заболевания, 12 из которых закончились летальным исходом. Сам Жамине страдал декомпрессионной болезнью, и его личное описание было первым зарегистрированным таким заболеванием. В 1873 году Эндрю Смит описал 110 случаев декомпрессионной болезни, которые произошли во время строительства Бруклинского моста. В проекте было задействовано 600 рабочих, занимающихся сжатием воздуха, а рекомпрессионная обработка на месте отсутствовала. В 1882 году во время строительства туннеля Гудзон в Нью-Йорке каждый четвертый рабочий умер, корчась в судорогах, пока не была установлена камера рекомпрессии для лечения этого состояния. Только трое рабочих умерли в течение следующих 18 месяцев.
В 1860 году в Ошаве, Онтарио, Канада, была построена первая гипербарическая камера на североамериканском континенте. Через год невролог Джеймс Леонард Корнинг построил в Нью-Йорке первую в США барокамеру. Эта камера использовалась для лечения «нервных и связанных с ними расстройств». В 1876 году Келли лечил пациента в «аппарате для ванн со сжатым воздухом», в котором две фиксирующие пластины работали снаружи для герметизации давления. В 1877 году французский хирург Фонтен разработал первую мобильную гипербарическую операционную. Утверждалось, что высокое давление окружающей среды способствует вправлению грыж и облегчению состояния пациентов с заболеваниями легких. В течение следующих трех месяцев в этой мобильной барокамере было успешно проведено 27 операций. Вдохновленный результатами, Фонтен решился построить гигантский гипербарический хирургический амфитеатр, способный вместить 300 пациентов одновременно. Эта задумка не была реализована, поскольку Фонтен умер в результате несчастного случая в Пневматическом институте и стал первым погибшим ученым в истории гипербарической медицины.
Поль Берт, французский профессор физиологии и ученик Клода Бернара, считается отцом физиологии давления. В 1878 году, работая в тесном контакте с доктором Альфонсом Галом, первым врачом, который действительно погрузился, чтобы изучить реакцию тела под водой, Берт изучил отчеты Гала о ныряльщиках, у которых появились симптомы или они умерли во время всплытия. Он провел серию экспериментов с собаками, подвергая их воздействию 7–9¾ атмосфер и быстрой декомпрессии. Большинство из них умерли, и их тела были сильно растянуты, а правые отделы сердца заполнены газом. Когда декомпрессию проводили медленно в течение 1–2 часов после воздействия аналогичного давления, ни одна из собак не погибла. Применяя газовые законы Дальтона и Генри, Берт пришел к выводу, что слишком быстрая декомпрессия вызывает патофизиологическое повреждение, вторичное по отношению к перенасыщению тканей тела азотом, вызывая образование пузырьков азота. Он также предложил ныряльщикам останавливаться на полпути к поверхности, чтобы обеспечить медленную декомпрессию после глубокого погружения — то, что сейчас известно как глубокие остановки. Берт также первым описал токсичность кислорода при давлении выше 1,75 атм. Это неблагоприятное воздействие на центральную нервную систему стало известно как «эффект Поля Берта».
В 1885 г. Теодор Уильямс опубликовал в «Британском медицинском журнале» свои «Лекции о ваннах со сжатым воздухом и их использовании в лечении болезней», в которых превозносил использование атмосферного воздуха при различных степенях атмосферного давления для лечения болезней. Он отметил, что этот способ терапии является одним из наиболее важных достижений современной медицины, и выразил удивление по поводу того, что его игнорируют в Англии.
В 1908 году шотландский физиолог Джон Скотт Холдейн (Haldane) провел эксперименты в Институте профилактической медицины Листера в Лондоне при содействии лейтенанта Королевского флота Гайбона Даманта, опытного ныряльщика и ученого-любителя, и физиолога Эдвина Артура Бойкотта. Было собрано стадо из 85 коз, и исследователи помещали группы до восьми коз в компрессионные камеры на определенные периоды времени. Затем давление нормализовали перед выпуском животных во двор института для наблюдения. Эти исследования подтвердили, что у коз, подвергнутых поэтапной декомпрессии, не было признаков изгибов. Затем Холдейн ввел понятие полупериода — времени, необходимого для того, чтобы конкретная ткань стала наполовину насыщенной газом, — и рекомендовал поэтапную декомпрессию, особенно на малых глубинах. Он подготовил подробные таблицы практических погружений для Королевского флота, чтобы предотвратить острую декомпрессионную болезнь. Эти рекомендации оставались основой всех водолазных работ до 1956 г.
Первая декомпрессионная камера была изобретена итальянским инженером Альберто Джанни в 1916 г. Вернувшись в США в последние дни Первой мировой войны, канзасский врач Орвал Дж. Каннингем построил гипербарическую камеру в 1921 году в Лоуренсе, штат Канзас. Он использовал это учреждение для лечения жертв эпидемии испанского гриппа, охватившей Северную Америку. Заметив, что люди в долине живут лучше, чем те, кто живет в горах, Каннингем предположил, что атмосферное давление или барометрические факторы были ответственны за более высокий уровень смертности среди тех, кто проживал на возвышенностях. Он наблюдал заметные улучшения у пациентов, получавших ГБО, особенно у цианотичных и коматозных.
В 1923 году тепло от открытых газовых горелок, обогревавших палаты зимой, выжгло изоляцию и вызвало пожар, но всех больных удалось благополучно эвакуировать. В другой раз механическая неисправность вызвала полную потерю давления в камере, и все пациенты умерли. Однако это не остановило энтузиазм Каннингема в отношении гипербарического воздуха. Он продолжал лечить такие болезни, как сифилис, гипертония, сахарный диабет и рак, полагая, что анаэробные инфекции играют роль в этиологии всех этих недугов. В 1928 году при финансовой поддержке магната Генри Х. Тимкена, производителя роликовых подшипников, Каннингем построил самую большую в мире гипербарическую камеру на берегу озера Эри в Кливленде, штат Огайо, стоимостью 1 миллион долларов. Эта «больница стального шара» или «санаторий Каннингема» представляла собой пятиэтажную стальную сферу диаметром 64 фута с 60 комнатами и весом 900 тонн. На каждом этаже этого строения было по 12 номеров со всеми удобствами хорошей гостиницы. Растущая популярность методов лечения Каннингема побудила Бюро расследований Американской медицинской ассоциации (АМА) попросить доктора подтвердить его заявления об эффективности гипербарической терапии. Каннингем отказался делиться подробностями или сотрудничать с AMA, в результате чего его заклеймили шарлатаном и мошенником. Камера была разобрана в 1937 году и продана на металлолом во время Второй мировой войны.
Генрих Драгер был первым, кто исследовал использование сжатого кислорода при декомпрессионной болезни. Его протоколы были применены на практике Бенке и Шоу, которые использовали ГБО для лечения декомпрессионной болезни в конце 1930-х годов. Они заменили кислород сжатым воздухом, и их работа привела к использованию первых азотно-кислородных смесей и гипербарической терапии с учетом тяжести травмы. В 1939 году ВМС США начали лечить водолазов, страдающих декомпрессионной болезнью, с помощью гипербарической оксигенотерапии. После Второй мировой войны военные США провели обширные исследования HBOT, которые расширили существующие знания о выживаемости и популяризировали HBOT в конце 1950-х — начале 1960-х годов. В 1980-х Пол Харч начал углубленное изучение декомпрессионной болезни головного мозга (ДКБ) и обследовал водолазов с этим заболеванием. Он пришел к выводу, что лечили не остаточный газ, а ишемическую травму головного мозга. Он разработал индивидуальные протоколы лечения более 50 различных хронических неврологических расстройств. Харч считается передовым авторитетом в области использования ГБО и ОФЭКТ визуализации мозгового кровотока в неврологии.
В 1990 году бывший профессор микробиологии Игорь Гамов изобрел и запатентовал мешок Гамова, который предоставил альпинистам мобильный и эффективный метод лечения высотной болезни. Этот мешок представляет собой переносную одноместную гипербарическую камеру, нагнетаемую ножным насосом, для имитации спуска на высоту 7000 футов.
В 1992 году Харч вылечил первую отсроченную декомпрессионную болезнь, что открыло впоследствии путь к лечению «кулачного слабоумия» (“dementia pugilistica”) у боксеров и церебрального паралича и аутизма у детей.
В 1937 г. бразильцы Озорио де Алмейда и Коста впервые применили ГБО для лечения лепры (проказы). В 1950-х годах Ите Боэрема, кардиохирург из Нидерландов, задумал «наполнить» ткани организма дополнительным кислородом. Работая с помощью Королевского флота Нидерландов, Боэрема провел серию экспериментов и операций на животных в гипербарической кислородной камере. Они прошли без сучка и задоринки и привели к установке большой операционной барокамеры в Амстердамском университете. В этом учреждении успешно прооперировано много детей с врожденными пороками сердца, такими как тетрада Фалло, транспозиция магистральных сосудов, стеноз легочной артерии. Боэрема выдвинул концепцию «жизни без крови», используя ГБО, когда растворенного кислорода было достаточно для удовлетворения потребностей всего организма в кислороде без потребности в эритроцитах или гемоглобине. Боэрема считается основоположником современной гипербарической медицины.
В 1955–1956 гг. Черчилль-Дэвидсон оценил клинические испытания ГБО как средства, усиливающего лучевую терапию у онкологических больных в больнице Св. Томаса в Лондоне [18]. Общественный интерес к гипербарической оксигенотерапии начал расти в 1960-х годах после того, как стало известно о ее использовании для лечения больного младенца президента Джона Ф. Кеннеди. В 1961 г. коллега Боеремы У. Х. Бруммелькамп опубликовал статью о подавлении анаэробных инфекций с помощью ГБО. В 1962 году Смит и Шарп сообщили об огромных преимуществах ГБО при отравлении угарным газом. Они рекомендовали всем тем, у кого подтвержденный уровень карбоксигемоглобина выше 25%, была необходима немедленная ГБО при 3 АТА в течение 90 минут, а затем еще два или три сеанса для полного восстановления, что делает ГБО очень рентабельной [20]. Это открытие возродило глобальный интерес к ГБО, в результате чего гипербарические установки были установлены во многих центрах, таких как Университет Дьюка, Нью-Йоркская больница Маунт-Синай, Пресвитерианская больница и больница Эджворт в Чикаго, Добрый самаритянин в Лос-Анджелесе, Больница Св. Варнавы в Нью-Джерси, Гарвардская детская больница и больница Святого Луки в Милуоки. В 1965 г. Перринс из Великобритании продемонстрировал эффективность ГБО при остеомиелите. В 1966 г. Зальцман с сотрудниками из США доказали эффективность ГБО у больных, перенесших инсульт.
В 1970 году Boschetty и Cernoch из Чехословакии провели испытание ГБО при рассеянном склерозе. В их серии у 15 из 26 пациентов с рассеянным склерозом наблюдалось улучшение после ГБО при 2 атмосферах. В 1971 году Ламм из Западной Германии использовал ГБО для лечения внезапной глухоты. Было показано, что ГБО сокращает курс заживления при дизакузии восприятия высокого тона за счет усиления конститутивной синтазы оксида азота в субструктуре улитки. В 1973 году Терстон впервые провел исследования, показавшие более низкие показатели смертности у пациентов с инфарктом миокарда, получавших ГБО. Было показано, что ГБО улучшает снабжение сердца кислородом и уменьшает размер инфаркта и другие серьезные неблагоприятные исходы. В 1972 году Ричард А. Нойбауэр основал Океанский гипербарический неврологический центр в Лодердейл-бай-зе-Си исключительно для ГБО при лечении различных заболеваний центральной нервной системы. Он выдвинул концепцию «бездействующих» нейронов, способных выживать в течение многих лет или даже десятилетий после первоначальной травмы. Он утверждал, что эти поврежденные нейроны могут быть повторно активированы с помощью ГБО и что чем больше количество неработающих нейронов, тем лучше будет ответ пациента на ГБО. Нойбауэр также был соучредителем и исполнительным директором Американского колледжа гипербарической медицины. После его смерти в 2007 году в возрасте 83 лет его клинический исследовательский центр во Флориде был переименован в Гипербарический неврологический центр Нойбауэра. В 1976 году Холлбах и Вассерман определили, что 1,5 АТА (абсолютная атмосфера) максимизирует содержание кислорода и метаболизм глюкозы в головном мозге.
В 1985 году Р.Е. Маркс и его коллеги наблюдали, что частота остеорадионекроза составляла 30 % на одного пациента у пациентов, получавших только пенициллин, в то время как частота остеорадионекроза у пациентов, получавших лечение только пенициллином, составляла всего 5%. В 1987 г. Джайн успешно лечил пациентов с паралитическим инсультом с помощью ГБО. В 2002 году исследование армии США подтвердило, что ГБО восстанавливает повреждения белого вещества у детей с церебральным параличом. В 2005 г. Столллер из США пролечил первый случай ребенка с фетальным алкогольным синдромом с помощью ГБО и дал хороший результат. В 2006 г. Том из США обнаружил, что ГБО вызывает мобилизацию стволовых клеток. В 2010 году Годман обнаружил, что ГБО активирует 8101 ген, что приводит к уменьшению воспаления и увеличению роста тканей организма. В 2011 году Столлер лечил первого вышедшего на пенсию игрока Национальной футбольной лиги (НФЛ) от хронической травматической энцефалопатии. В 2012 году Харч и его коллеги продемонстрировали, что вызванный взрывом постконтузионный синдром и посттравматические стрессовые расстройства реагируют на ГБО.
UHMS и FDA одобрили HBOT для лечения таких состояний, как аутизм, инсульт, воздушная эмболия, ишемия конечностей, приживление расщепленного кожного трансплантата, неудачные трансплантаты, выживание и спасение лоскутов, реэпителизация ран, острые термические ожоги и т. д. Многие пациенты не реагируют на агрессивные препараты, подавляющие кислотность. ГБО оказывает положительный эффект у пациентов с тупой травмой двенадцатиперстной кишки, язвой двенадцатиперстной кишки и индометацин-/лучевым гастритом. Этот благотворный эффект опосредуется снижением продукции маркеров окислительного стресса, таких как фактор некроза опухоли-альфа, интерлейкин-1бета, неоптерин, миелопероксидаза и малоновый диальдегид. ГБО улучшает кислотонейтрализующую функцию желудка, нормализует моторику желудка, снижает закисление двенадцатиперстной кишки, уменьшает отек и улучшает кровоток как в исследованиях на людях, так и на лошадях. Эти эффекты также наблюдались в случаях воспалительных заболеваний кишечника, таких как болезнь Крона.
Говоря о знаковых академических мероприятиях в HBOT, следует отметить Первый международный конгресс по клиническим применениям гипербарической оксигенации, который состоялся в сентябре 1961 г. в Амстердаме. Вторая международная конференция по HBO была проведена в Глазго в сентябре 1964 года, на ней подробно обсуждались различные аспекты HBO. В ноябре 1965 г. в Университете Дьюка в Дареме (штат Северная Каролина), был организован Третий международный конгресс по ГБО. Четвертый и Пятый международные конгрессы были проведены в Саппоро, Япония, и Ванкувере, в 1969 и 1973 гг. соответственно. Шестая конференция состоялась в августе 1977 г. в Абердинском университете, Шотландия. после этого ежегодное мероприятие. Обсуждения на этих академических форумах пролили новый свет на основы физиологии, токсичность кислорода и терапевтическое применение ГБО при заболеваниях человека.
В 1967 году в США было основано Общество подводной медицины (в 1986 году к его названию было добавлено гипербарическое слово), организация, состоящая в основном из военно-морских и бывших врачей. В нем было рассмотрено неизбирательное и ненадлежащее использование камеры HBO для лечения различных заболеваний практикующими врачами, ищущими «лекарство от всех болезней», что подрывает доверие к гипербарической медицине. Эта некоммерческая организация, ныне известная как Общество подводной и гипербарической медицины (UHMS), создала в 1970-х годах Комитет по гипербарической оксигенотерапии для систематического обзора всех имеющихся научных данных о ГБО и формулирования абсолютных показаний к ГБО. Это было принято страховыми компаниями, включая Medicare. UHMS стремится предоставлять, продвигать, развивать и повышать качество медицинской помощи по всему спектру научных коммуникаций, наук о жизни и клинической практики гипербарической медицины, продвигая высокие стандарты ухода за пациентами и эксплуатационной безопасности. Он предлагает аккредитацию и сертификат компетентности и авторитета и насчитывает более 2500 членов в 50 странах. UHMS также присуждает сертификаты совета по подводной и гипербарической медицине через Американский совет по неотложной медицине (ABEM), Американский совет по профилактической медицине (ABPM) и стажировку в области подводной и гипербарической медицины.
В 1980 году д-р Ричард А. Нойбауэр и д-р Уильям С. Максфилд основали Американский колледж гипербарической медицины (ACHM), чтобы способствовать этическому продвижению и расширению гипербарической медицины. Международное общество гипербарической медицины было основано в 1988 году. В 2000 году Американским советом по медицинским специальностям гипербарическая медицина была одобрена как специальность неотложной и профилактической медицины.
Серьезные научные разработки камер ГБО были предприняты в ХХ веке. В 1928 году Гарвардская медицинская школа построила барокамеру для медицинских исследований. Среди самых больших камер HBOT — камера весом 22 тонны, шириной 32 фута и шириной 14 футов в Региональном медицинском центре долины Юты, США.
В настоящее время многие традиционные гипербарические камеры с твердым корпусом и переносные гипербарические камеры с мягким корпусом производятся несколькими компаниями и доступны в каждом крупном городе. Новейшие камеры должны соответствовать NFPA-992012 Edition Chapter 14 Code в США и европейским стандартам CEN 1997 года для сосудов под давлением 97/23E, а также рекомендациям ECHM 1998 года по безопасности. Более новые камеры оснащены бесшарнирными герметичными дверями, антифрикционными подшипниками, обивкой из антибактериальной кожи, а также высококачественными петлевыми матрасами и подушками из смоляного волокна, которые рассеивают тепло и влагу, выделяемые телом во время терапии. Новые одноместные камеры низкого давления портативны и дешевле. Работая при давлении от 1,2 до 1,3 атмосферного воздуха, они идеально подходят для использования в домах и спа-салонах, а также находят применение для улучшения результатов после пластических операций.
Самая ранняя документация о терапевтическом использовании ГБО у животных относится к 1998 году. В 2006 году было создано Общество ветеринарной гипербарической медицины. Доступны специальные ветеринарные гипербарические камеры.
ГБО называли Золушкой современной медицины, поскольку его не преподавали в медицинских вузах и не было фармацевтических компаний, которые могли бы его взращивать и защищать. Со временем он избавился от ярлыка загадочной терапии и стал основным инструментом в арсенале клиницистов в качестве основного или дополнительного лечения целого ряда заболеваний. Инсульт, рак, болезни сердца и хронические заболевания легких составляют почти 60% от общего числа смертей. Гипоксия является существенным компонентом патологии этих состояний, что приводит к метаболическому ацидозу, органной дисфункции и смерти. Обычная оксигенотерапия может не дать желаемых результатов, когда ГБО приводит к заметному клиническому улучшению. ГБО предотвращает 75 процентов всех крупных ампутаций, которые в противном случае были бы необходимы при диабетических ранах, и увеличивает на 450% полное выздоровление у пациентов с черепно-мозговой травмой, получающих ГБО, по сравнению со стандартной интенсивной терапией. Более новым применением ГБО является неотложная помощь для реанимации в случаях острой кровопотери, при утоплении, повешении и отравлении, а также при остановке сердечно-легочной деятельности.
Спортивные ассоциации, такие как НФЛ, используют гипербарическую кислородную терапию как часть режима восстановления для своих спортсменов, а некоторые игроки владеют собственными камерами HBOT. Джо Намат пережил замечательное выздоровление от травм головы, которые он получил во время своей карьеры, что привело его к участию в одобренном FDA исследовании HBOT в Неврологическом центре Джо Намата Медицинского центра Юпитер во Флориде. Первоклассный пловец Майкл Фелпс и звезды футбола Морис Джонс-Дрю и Джеймс Харрисон одобрили преимущества HBOT, наряду с профессиональными боксерами, такими как Эвандер Холифилд.
Благодаря использованию изотопных индикаторов, магнитно-резонансной томографии (МРТ) и однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (ОФЭКТ) ГБО получает научно обоснованное признание. Различные состояния, такие как травмы головного мозга, инсульт и неврологические заболевания с плохим прогнозом, теперь поддаются улучшению результатов с применением ГБО. Только в США насчитывается более 500 гипербарических установок. Еще предстоит провести много исследований относительно эффективности терапии HBO2 для разработки планов лечения для людей в экстремальном возрасте. Использование гипербарической медицины для лечения ран стопы или головного мозга — это божественный дар, и большие успехи в этой области уже не за горами. Будущее здравоохранения здесь!
