Суть современной философии: переназвать Международный день – Всемирным

Сегодня отмечается Всемирный день философии. Его назначила на третий четверг ноября Всемирная организация ЮНЕСКО (специализированное учреждение Организации Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры), членство в которой разделяют более семидесяти стран мира. Причём изначально, в 2002 году, День философии был принят с эпитетом «международный», а на 33-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО в 2005 году он стал «всемирным». Для того, чтобы понять логику этого переименования, необходимо понять, как же выглядит на сегодня именинница.

Суть празднования Дня философии сводится к тому, чтобы усиленно в этот день «философствовать»: проводить разномастные конференции, семинары, симпозиумы и прочие собрания людей на букву Ф (нет, физики, как люди практичные, собираются в мае). Всё это настолько скучно, что мы решили в День философии устроить смотр анекдотов про философию: не узкоспециализированных, понятных лишь «резидентам», а тех, которые вызывают смех обычных нормальных людей. Здесь я делаю как бы комплимент философам, потому что очень уж любят они, чтобы их считали ненормальными: это как некий знак отличия, «заслуженности». Любить мудрость и быть адекватным практичным человеком в жизни для роли философа в современном мире представляется непреодолимой дихотомией.

Итак, философия в анекдотах предстаёт как нечто, начинающееся исключительно после допинга. Но не секс, не дерзкое ограбление и не забег на Олимпиаде, поскольку в качестве допинга обычно рассматривается алкоголь. Итак, первый анекдот: «На кафедре философии: «Петров, уберите шпаргалку!» (С грустным видом убирает водку обратно в сумку)». Или просто утверждение: «Подвыпившие студенты лучше других сдают философию».  Или такой императив: «Дайте мне виски, и я покажу, как рождается философия». С первого приближения может показаться, что анекдоты эти высмеивают некую отдельность «философов» от всего остального народонаселения: дескать, с допингом философом может стать любой. А ты без допинга, что называется, попробуй. 

Вот ещё анекдот, из «чапаевской серии»: «Петька допытывается: — Василий Иваныч, а вот ты два литра водки выпить можешь? — Конечно могу, Петька, а как выпью — такие идеи задвигаю! — Василий Иваныч, а травы — целый косяк — можешь скурить? — Да запросто, как накурюсь — выхожу перед дивизией речи толкать, так прёт! — Обана, Василий Иваныч, а грибов можешь сожрать горсть? Потом, наверное, книги писать тянет, философию всякую, да? — Не, Петька, грибов, а потом философию — не могу. А вот товарищ Ленин — может!»

Предлагаю глубже погрузиться в суть этих, при поверхностном рассмотрении, вульгарных анекдотов. Задача философии, по моему любимому Витгенштейну – прояснение языка, а если расшифровать – то выявление условий очередной игры. Все перечисленные Петькой виды допингов погружают человека на определённую глубину памяти, с которой ясно становятся видны прототипологические цепочки: это уже было, тогда-то и ещё тогда-то, и закончится тем-то; место этого явления среди других – вот где, не надо называть его новым термином, не стоит запутывать себя в этом многообразии, это всего лишь вращение прототипа и у него вот такая орбита. К слову, для того, чтобы нырять в Память (личную, общественную, мировую), допинг совершенно не обязателен: к этому навыку, как и к любым другим, можно прийти с помощью тренировки. Просто использование допинга погружает человека на неведомые ему уровни автоматически. А значит – неуправляемо, значит – опасно: как для самого человека, так и для окружающих его людей, чему свидетельством являются архивы райотделов полиции.

А вот другая группа анекдотов, о сугубой непонятности философии, делающей её герметичной «вещью в себе», по другому нашему «любимчику» Канту. «Недолюбливаю Канта с его категорическим императивом. Мне ближе три стадии человеческого существования Кьеркегора. — А как ты относишься к диалектике Гегеля, его философии духа? — Блин, обычно после моей первой фразы люди вокруг почтительно молчат!»Или: «Пара философии в киевском Политехе. Контрольная работа. Вопрос: чем отличается рекреационный биоконсерватизм от трансгуманистического конструктивизма? Голос с задней парты: — Простите, а что означает слово отличается?» Пласт таких анекдотов ярко демонстрирует бич современной философии: бессмысленное, а порой даже безыскусное жонглирование терминами с целью продемонстрировать начитанность, «образованность». Но прочесть можно хоть все библиотеки мира, пересмотреть все террабайты фильмов, объехать все музеи с шедеврами – вопрос в другом: а что ты понял из увиденного, услышанного, прочитанного? Да, ты забил себе блоки памяти – но позаботился ли ты о том, чтобы научиться сознательно этим содержимым оперировать? 

«Философия есть борьба против зачаровывания нашего интеллекта средствами нашего языка», констатировал всё тот же Витгенштейн. Почитайте великого Мераба Мамардашвили – он что, писал сложно? Нет! Ясность текста передаёт ясность его мышления, этим он и велик!

Естественно, при запутанном мышлении найти своим знаниям прикладное применение не представляется возможным. Отсюда третья группа анекдотов: о бесполезности философии. «Доктор,— обиженно говорит блондинка, — вы меня раздели, осмотрели, так почему же не желаете лечить? — Видите ли, я доктор философии». Или (за Эйнштейна не ручаюсь): «Что такое философия? — Это, как говорил Эйнштейн, нечто такое, что можно без конца жевать, а глотать нечего». Да даже в бытовой ситуации: «Мужик, кто ты и что делаешь в моей квартире?! — Ой, мне вот щас не до философии…»

Невозможность применить то, что сегодня понимают под «философией», к плоскости выполнения жизненных задач закономерно приводит к плачевному результату. А именно – нулевому. Когда нету не только квартиры, машины, денег на счету и зимних сапог, но и тебя вроде как нету. Прямо как это отображено в четвёртой группе анекдотов: «Студент выучил все билеты по философии, но не пошёл на экзамен, потому что жизнь не имеет смысла и все люди в ней пешки». Вот это «истинно» философская позиция! Каждому в этом месте представляется какой-нибудь Диоген в бочке, хотя что он на самом деле был за прохвост, известно немногим… Или другой анекдот: «На зачете по философии студент доказал преподавателю, что никаких лекций не было, да и науки такой не существует».

Вот такой науки философия, которая сводит всё к нулю, вместо того, чтобы очерчивать или оттенять смыслы, редуцирует их и бьёт ключом (разводным) по самому же философу – и в самом деле нет.

Зато есть наука Философия, которой совершенно всё равно, «международный» её день или «всемирный» (они что, с 2002-го по 2005-й открыли каких-то философов на Марсе?). Начните своё знакомство с ней с трактата 1582 года, не удивляйтесь, испанского дворянина, командора Ордена Иисуса Христа Иеронимо де Карранзы. Об успехах деятельности этого ордена, кажется, особо распространяться не нужно. Труд называется «Философия оружия». И добрые люди постарались и перевели его на русский язык. Приятного чтения!