Ключевой навык эпохи: историко-психологический анализ

Аннотация. В статье, по результатам обобщения фундаментальных критериев определения эпохи, представлена авторская концепция ключевого навыка эпохи. По мнению автора, ключевым параметром формирования широкого круга умений человека и его функционала во взаимодействии с миром выступает среда. Особенное внимание обращается на параметр ключевого требования среды в рассмотрении формирования умений человека и его взаимодействия с миром. 

Целью статьи является концептуализация проблемы ключевого навыка эпохи, категориальная демаркация с другими критериями определения эпохи и основными концептами деятельностного подхода в рассмотрении сущности человека и его взаимодействия с миром. 

Предлагаемая статья базируется на деятельностном подходе, в частности, ориентированном на исследования феноменологии памяти, её социального значения, способного определять эпохи. Также как результат сравнительного анализа ключевых требований становления общества разных исторических периодов предложена классификация ключевых навыков эпох от первобытного строя до XXI века.

Постановка проблемы в общем виде и её связь с важными научными или практическими заданиями.

Актуальность исследования ключевого навыка определена необходимостью формирования философии будущего в единстве временных этой динамики с прошлым и настоящим. Эта тема актуализируется потерей ориентиров современного человека во фрагментированном мире, который определяют как информационный, постсовременный, постчеловеческий, неотехнократический и т.п. Разные определения сущностного в современном мире определяют специфику глобальных отрезков социального времени – эпохи. Именно потому возникает острая необходимость определения существенного критерия в определении современной и будущей эпох, на основе историко-психологического анализа культур и философий прошлого. Актуализирует тему проблема «фазового» перехода, который, в отличие от кризисного перехода, определяет коренное изменение строения социального мира.

Праксеологическое решение этой эпистемологической проблемы в пользу человека и человекоцентричного общества обеспечивает актуализацию потенциала современного человека, его деятельности, в центре которого акцентируется феномен, известный как «навык эпохи» (термин введен академиком Г.С. Поповым и активно исследуется автором этой статьи), или, по определению профессора М.А. Лепского, «метанавыки» современного мира, на примере медиамира [Лепский 2017: 177-223]. Актуальность исследуемой проблемы объясняется возможностью уточнения ряда категорий философии истории, социальной философии, истории психологии и психологии культуры, в частности, относительно проблемы социального времени.

Цель статьи – концептуализировать ключевой навык эпохи, в категориальной демаркации с другими критериями определения эпохи и основными концептами деятельностного подхода к сущности человека и его взаимодействия с миром. 

Анализ последних исследований и публикаций, в которых начато решений данной проблемы.

Наиболее значимые работы в постановке проблемы навыков через призму обучения были написаны в 20-30-е годы ХХ века бихевиористами Д.Б. Уотсоном [Уотсон 1926: 210] и Э.Торндайком [Торндайк 1998: 704], которые определяли появление новых форм поведения организма по типу отношений «стимул – реакция», позднее этот подход развивал Б.Скиннер. В гештальтпсихологии проблема навыков была связана с концепцией научения у К. Коффки [Коффка 1934: 326], навыки рассматривались в контексте научения ученика как стимуляции изменений целостных структур и, прежде всего, мотивации. У Ж. Пиаже рассматривались автоматизмы и детерминация возрастными стадиями разумно-познавательного развития, от сенсорной и дооперациональной стадии (дошкольный возраст) через стадию конкретных операций (младший школьный возраст) до стадии формально-логических операций (переходный возраст) и т.д. [Пиаже 2001: 624]. Значение навыков в концепции двигательных актов и построения движений эмпирически обосновал Н.Бернштейн [Бернштейн 1947: 183]. В советской психологии навыки и значение ориентирующего рефлекса у орієнтуючо-дослідній діяльності здійснювали П.Я. Гальперін [Гальперин 1959: 348], О.В.Запорожец [Запорожец 1960: 431] та ін. Проблеми навичок суб’єкта діяльності всебічно досліджено в парадигмах діяльнісного підходу С.Л.Рубінштейна [Рубинштейн 2003: 508] та О.М.Леонтьєва [Леонтьев 2003: 287], пізніше А.В.Брушлінского [Брушлинский 2003: 272]. Саме вони заклали основи для соціально-філософського дослідження навичок як підвалин людської діяльності, з її раціональним цілепокладальним характером].

В современной литературе появился даже целый жанр книг-советов по бизнесу от тренеров, которые в центр внимания ставят навыки (skills). Необходимо определить, что ведущая методология нашего исследования состоит в учёте основных положений деятельностного подхода и их имплементации с концептуальными исследованиями памяти, её культурно-генерационной обусловленности и социального значения. Именно такой подход видится автору наиболее корректным для историко-психологического анализа конструкта «эпоха». Этот подход впервые разработан академиком Г.С. Поповым, работы которого долгое время находились под грифом «Секретно» или «Особой важности», научное наследие которого продолжает наш Научно-исследовательский Институт памяти. 

Методология исследования

Методологические подходы к исследованию особенностей философии истории как развитию социокультурного поведения и деятельности, которые определяют эпоху, требуют поиска концепт, который диалектически соединяет поведение и деятельность, иррациональное и рациональное на основе аксиологии развития человечества, антропологических основ человека в преодолении границ междисциплинарности и философском осознании движения социальной материи, субстанции эпохи. Потому моя работа основывается на деятельностном подходе, основы которого в праксеологическом прикладном значении были заложены учёными Н.А. Бернштейном, С.Л. Рубинштейном, А.Н.Леонтьевым, А.В. Брушлинским и, прежде всего, академиком Г.С. Поповым.

По мнению Григория Семёновича Попова, всегда, независимо от желаний или убеждений отдельного человека, существует ключевое требование среды к нему, а потому умение работать с собственной памятью, в установленные сроки овладеть нужным навыком – это одна из главных и преобладающих задач любой эпохи для представителя любого социального класса, жителя и гражданина любого государства.

Практическая ориентация философствования связана с вопросами организации обществ, их деятельности, целеполагания, того, что обеспечивает достижение целей общества и их основного института – государства. На наш взгляд, такой организующей силой, которая объединяет знания и умения в деятельности, являются навыки. Наследуя основные положения теории Г.С. Попова, считаем необходимым поднять вопрос об обосновании понятия «ключевого навыка эпохи» и возможности экстраполяции его смысла на более широкий круг понятий общей психологии и истории психологии. Авторская позиция в этом аспекте состоит в установлении определённого «узла» деятельности как единства:

• прошлого (памяти) – проявленного, которое отражается в проявлениях, феноменах;
• настоящего (которое возможно исследовать эмпирически);
• будущего – целеполагания на основе теоретических знаний и ответов на перспективные задачи общества. 

Большинство знаний и открытий современности относятся к эмпирическому подходу. Этот подход используется в тех случаях, когда о явлении комплексно практически ничего не известно, зато существует представление о его последствиях (проявлениях). Обобщая практические данные, их функционал, представляется возможным восстановление целостной системи. Особое внимание эмпирическому подходу было уделено в XIX веке, в период расцвета экспериментальной психологии и эмпирических методов исследования. Выдающийся психиатр и физиолог В.Н. Бехтерев, в частности, говорил, что о гипнозе на практике известно больше, чем в теории. Таким примером можно проиллюстрировать попытки перейти от практических данных к теоретическим обобщениям, которые делаются в современности, в разрыве теории и практики, без их диалектического единства. 

Многообразие исследованиий памяти требует постановки методологической экзистенциальной проблемы единства жизни и смерти, прошлого, настоящего и будущего. В нашей научной разведке мы остановимся на проблематике ключевого навыка эпохи. Именно на этот аспект обращал внимание, с точки зрения рассмотрения фундаментальной причины исследования памяти, в 1930-х гг. генерал-лейтенант, академик Григорий Семенович Попов: «Для вас всех важно только одно – живы вы или мертвы. Ничего другого не существует». Одним из главных открытий академика Г.С.Попова (и неожиданным) является следующее: «У человечества разных эпох существует понятие ключевого навыка. Этот навык является ключом к жизни. Нет этого навыка – умер, есть – живешь» [Попов 1951:23].

Феноменология ключевого навыка как явления и выступает предметом исследования этой научной статьи. Отметим, что в 2018 году состоялся Международный научный марафон НИИ Памяти “Неизвестная бездна”. Основные идеи автора прошли соответствующую апробацию. В этой статье они системно изложены и представлены впервые.

Обсуждение проблемы. Научная новизна исследования.

Научная новизна подхода к решению проблемы состоит в том, что предложен концепт «ключевой навык» как критерий идентификации эпохи. Постановка деятельностных критериев в основу исследования исторического времени не нова. Такой подход существует в работах про социально-технологические уклады, основанные на работах М.Д. Кондратьева, в частности, «Большие циклы экономической конъюнктуры» [Кондратьев 2002: 27]. Дж. Скотт в книге «Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения человеческой жизни »[Скотт 2005 128] акцентирует внимание на необходимости рассмотрения существенного в реформировании государства в контексте конкретного знания. Наш подход имеет существенные методологические различия: во-первых, мы рассматриваем именно навыки как единство социокультурного поведения и деятельности, иррационального и рационального, технологического и социального в действиях людей в качестве основного критерия изменения времени, поскольку изменения временных отношений вызваны именно развитием человека. Во-вторых, развитие навыков снимает противоречия между конкретным (индивидуальным), особым социально-групповым (социальных групп, сообществ, институтов, слоев казней, институтов) и общим (обществом, человечеством).

В-третьих, навыки позволяют определить роль памяти и сознания как диалектической взаимосвязи временных динамик прошлого, настоящего и будущего.

Непосредственно ключевой навык как феномен определяет человека в его отношении к памяти. Люди исследуют память на протяжении многих веков. Мы считаем, что главный вопрос, который когда-либо стоял перед человечеством на Земле, это вопрос выживания и развития. Внешняя среда ставит перед человеком задачи, требующие наличия одного ключевого, системообразующего навыка эпохи, как эмерджентные свойства, строит специфику социально-технологических отношений. Более того, человечество так и развивалось, переходя от одного ключевого навыка эпохи к другому.

Понимание ключевого навыка эпохи представляет практическую ценность не только с точки зрения расширения диапазона собственных возможностей, личностной реализации, но и с позиции понимания общеисторической картины развития человека, его социокультурных особенностей. С другой стороны, с психологической точки зрения, феномен ключевого навыка является важной отправной точкой для понимания и выработки методологии подготовки человека и превращение его в зрелую, способную, самостоятельную особь, что, безусловно, целесообразно в реалиях требований современности и ежедневных задач.

Начнем с наблюдений вокруг проблематики изучения иностранных языков (что, безусловно, напрямую связано с памятью и механизмами). Для одних людей задача изучить как минимум один иностранный язык не является сложной, для других она непосильна и неразрешима. Поставим вопрос: “все люди изучают иностранные языки, например, английский”? Конечно, не все. Причина заключается в том, что знание иностранного языка не является ключевым навыком для выживания в XXI веке. Иными словами, незнание иностранного языка – не критично. Ключевой навык – явление, которое всегда является критическим, критическим настолько, что от него зависит жизнь человека. По сути, ключевой навык – это ключ к жизни общества. Если у человека отсутствует в арсенале ключевой навык, он обречён быть рабом, «инструментом, имеющим способность говорить» (по выражению Аристотеля). Приведем и другой пример: раньше умение держать в руках шпагу или меч выступало ключевым навыком [Бернштейн 1957: 34]. Как минимум потому, что позволяло дольше прожить и не стать жертвой насилия.

Академик Попов утверждал, что наука эпохи и знания человека сосредоточены вокруг ключевого навыка [Попов 1951: 44]. Наука, собственно как общественное явление, возникла как система знаний о получении ключевого навыка. Наука, в этом контексте, происходит с экзистенциальной проблематики освоения ключевого навыка как ответа на вопрос “Быть или не быть» ?, «Жить или не жить”? Итак, когда речь идет о причинах и необходимости исследования памяти, они связываются навыками. Более того, обучение и приобретение навыков – это проблема памяти (а только потом проблема сознания).

Следовательно, ключевой навык является причиной возникновения и детерминантой развития науки. Иначе наука людей не интересует. Например, сегодня, читая труды Аристотеля или Платона, мы ставим вопрос: почему они написали именно таким образом, есть в этом значимость для современности? Обывателю труды Платона в XXI веке представляются неактуальными и неинтересными. Однако ранее картина мира и восприятия греческих философов и их работ была совершенно другой. Дело в том, что в ту эпоху ключевым навыком было умение говорить, поскольку все вопросы управления и власти решались в полисе по убеждению демоса или на агоре. Власть переизбиралась в период Перикла каждые 9 месяцев. И риторика как наука была призвана решить именно эту проблему ключевого навыка. Риторика и сопутствующие ораторскому искусству дисциплины были направлены на убеждение и доведение мнений спикера до народа. В то время, в том месте, где жили Аристотель, Платон, Гераклит, преимущественно ценным было ораторское мастерство [Аристотель 1978: 7]. По этой причине у древних греков не сыскать другого ключевого навыка, кроме ораторского мастерства, относительно организации государственной власти как центрального института общества.

Скорость обучения – это следующая причина исследовать память. Для кого-то получение навыков потребует, условно говоря, месяц, а другому потребуется пять лет, и это непосредственно связано с пониманием механизмов работы памяти. Академик Г.С. Попов утверждал, что необходимость решения задач в науке возникает в силу необходимости приобретения ключевого навыка [Попов 1951: 83]. Если комплексно рассмотреть историю науки в том или ином виде, наука существовала всегда, сколько было человечество. Даже исследуя эпоху первобытнообщинного строя, до сих пор на скалах учёные обнаруживают разного рода древние рисунки. Можно предположить, что такие рисунки – некоторое наглядное пособие. Обратим внимание на то, что именно мы наблюдаем на этих наскальных рисунках: сцены охоты или сражений. По сути, мы видим ключевой навык того времени.

С другой стороны, фундаментальные теоретические обобщения тоже крайне нужны и важны в определенную эпоху. С точки зрения изучения ключевого навыка, теоретизирование было направлено на выявление универсалий, которые сокращают путь исследования практики. Существование теоретизирования свидетельствует про соответствующую потребность общества в нем. Если существует теоретическая наука, с массой теоретических обобщений на доске и на бумаге, значит, она нужна в определенный период в соответствии с общественными потребностями и снаружи определенных запросов. Рассмотрим, например, медицину. Возникновение медицины относят к периоду древнего Египта. Как ни странно, определить, кому она понадобилась в Египте и зачем, каким был ключевой навык, будет не просто по той причине, что на тот момент существовало четкое разделение на правящий класс (фараонов и жрецов) и на простолюдинов (в т.ч. рабов), именно эти классы имели различные ключевые навыки.

Из вышеизложенного приходим к такому важному выводу: в каждой эпохе может быть не однин ключевой навык, поскольку в разных социальных стратах ключевые навыки отличаются. Так, в частности, на примере Древнего Египта можно сделать вывод, что медицина предназначена для фараонов, которые стремились к бессмертию и обожанию себя, к сакрализации власти. “Тот, кто предложит фараону бессмертие, будет жить лучше всех”. Именно это является причиной расцвета медицины в Египте, в тот период времени.

Соответственно, когда люди начинают делиться на слои, страты и классы, у каждого из них возникают свои ключевые навыки, которые обеспечивают выживание и развитие. У военных людей другой ключевой навык, в силу чего возникает военная наука. У крестьян свой ключевой навык и своя наука. У правителей также свой особый ключевой навык, и он становится фактором, побуждающим возникновение науки о власти. Каждая из наук будет развиваться вокруг определенного ключевого навыка эпохи. Вместе с тем, формирование государства как института власти и организации общества, в его качественно определяющих существенных характеристиках эпохи, мы в дальнейшем и будем определять как ключевой навык эпохи.

Неслучайно классическим для кратологии являются мысли Никколо Макиавелли, который писал о ключевом навыке эпохи: “… все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли”, “Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военной мысли и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на других “[Макиавелли 1990: 51].

Исследуя подходы к изучению памяти в Средние века и эпоху Просвещения и сравнивая их с современными, можно отметить, что в древности требования к научному предмету были совершенно другие, соответственно, использовались и совершенно другие подходы, и модели памяти. В качестве примера приведем Театр памяти Камилло и Джордано Бруно [Йейтс 1997: 783].

В период с XVII по XIX века наблюдается преобладание эмпирического и экспериментального подхода к исследованию памяти. После XIX века наука о памяти все больше уходит в сторону теоретизирования, нейрофизиологии и психологии. Отдельно в XIX – XX вв. стоит выделить исследования З. Фрейда, К. Г. Юнга и Л.Сонди, которые рассматривали память, как бессознательное [Сонди 2007: 49]. В этом ключе Л. Сонди удалось продвинуться дальше всех и создать тест, позволяющий исследовать блок памяти родового бессознательного. Отдельно стоит обратить внимание на сильную советскую школу. Чем она так примечательна: так называемым подходом “положено (разрешено) и не положено (запрещено)”. Речь идет о том, что доступ к определенным уровням науки был возможным для тех, кто должен иметь этот ключевой навык по службе. А кто не должен иметь этого навыка, тем «не надлежит» некоторый объем знать. Советский период закончился, но этот подход, “положено – не положено знать”, в некоторой степени остался сегодня.

Понимая современную классическую дискуссию между цивилизационным и формационным подходами, которые часто имеют политическую окраску, предложим собственное определение эпох по признаку ключевого навыка. В европейской науке принято определять периоды Древней истории, Средневековья, Нового времени, в последнем иногда выделяют индустриальный и информационный периоды и тому подобное. В постсоветской исторической науке принято в продолжение марксистской традиции определять первобытно-общинный строй, период истории Древнего мира (согласно рабовладельческой формации), Средневековья (в соответствии с феодальной формацией), Новое время (начиная с буржуазных революций, формирования капиталистической формации), отдельными этапом рассматривается империалистический этап (по работам В. Ленина) и, начиная с 1917 года, рассматривался Новейший этап. На наш взгляд, эта классификации является устаревшей, и после развала Советского Союза требует существенной коррекции. Кроме того, дискуссии вокруг этого актуализируются в современной украинской историографии. Мы предлагаем на основе критерия ключевого навыка эпохи собственную классификацию эпох.

Нулевой период. Условное название этого периода: “первобытный строй”. Рассматривая эту историческую эпоху с позиции ключевого навыка, следует отметить следующее: институт государства еще не сформирован, только есть явления «чиф-дома» и «бигмены», между первобытными людьми формируются реципрокный обмен и протогосударственные образования. Всё это формируется вокруг ключевого навыка человека добыть себе пищу, если этого не происходило, он погибал. Добыча пропитания заключалась в способности охотиться и собирать, что и составляет ключевую навык этой эпохи.

Античный период. В античном периоде уже возникают определенные классы и слои, это не только разделение труда, но и умение организовывать людей. Поэтому страта правителей имеет ключевой навык – риторику, необходимость безупречно говорить, формировать ораторское мастерство. Другая социальная страта “уходит в тень” по сравнению с правящим классом, речь идет о жрецах. Ключевой навык жрецов – предвидеть.

Третья страта – это воины. Они должны побеждать с оружием в руках, поэтому их ключевой навык – это умение владеть оружием.

Четвертый класс людей занят сельским хозяйством, по сути, их ключевой навык – это охота и земледелие.

В этом периоде наблюдается расцвет таких наук, как риторика, ораторское мастерство, философия и некоторая тайная наука (мистика) жрецов [Аристотель 1978: 28].

Безусловно, в этот период были войны, до наших дней дошли «Стратегикон» древних греков и римлян, как документы о военной науке того времени. Наука правителей к настоящему пришла в некотором объеме, в то время как наука жрецов имела устный или символический характер.

Средние века и Ренессанс. После падения Древнего Рима и прохождения этапов раннего средневековья, начиная с XI века Европа входит в этап средневекового расцвета. Апогеем становится Европа, объединенная Карлом Великим. Общественный строй во времена Карла Великого состоял из трех классов: дворянство, рыцарство и простолюдины. Такое классовое деление сохранялось до эпохи Ренессанса и вообще буржуазных революций. Во времена рыцарства ключевым навыком было умение фехтовать. У простолюдинов – земледелие и ремесленничество. Дворянство на тот момент времени, как и рыцарство, в первую очередь, интересовало искусство войны и наука побеждать; как известно, они прекрасно владели оружием.

В этот период подавляющее большинство написанных книг и трактатов сосредотачивается вокруг проблем фехтования. В Европе написано огромное количество книг о фехтовании, чего не наблюдается, в частности, в области земледелия или иных профессиональных навыков. Мы приходим к следующему выводу: наука была элементом лишь правящего класса, для простолюдинов науки не было.

С точки зрения рассмотрения вопроса о связи и соотношении ключевого навыка и памяти необходимо отметить, что механизмы выработки ключевого навыка в разные периоды описывают, в том числе, механизмы построения памяти. Так или иначе, психологически человек помнит только то, что нужно, и не запоминает и не передает дальше знание о том, что не имеет значения, не является весомым и не позволяет решать задачи класса выживания. На основе исторических документов о ключевом навыке также можно рассмотреть, как конструировалась память дворянина, воина или правителя.

Документы о ключевом навыке эпохи являются бесспорным исследовательским доказательством построения памяти людей того периода [Йейтс 1997: 107].

Поэтому логичным является следующее примечание: если известны и понятны ключевые навыки, то понятны и механизмы их получения. Соответственно, если понятны механизмы получения, становится известным и то, как выстраивается память. Возможность приобретения навыков зависит от таких категорий, как, собственно, знания, научный объем, определенная субстанция, и тому подобное. Поэтому, если знать, что именно используется, становится возможным сделать выводы относительно памяти как системы [Попов 1951: 64].

Отдельно акцентируем внимание на том, какое огромное количество книг по фехтованию хранится в Мадридской библиотеке, в библиотеке Гейдельберга и других древних библиотеках Европы. Европа периода до XIX века находилась в состоянии практически непрерывной войны как на уровне королевств и отдельных земель, так и до отдельных локальных случаев разбоя и грабежа на дорогах. Исходя из таких условий внешней среды, продолжительность и качество жизни человека зависели только от его умения фехтовать. Следует обратить внимание, что во времена, о которых идет речь, законов как регуляторов повседневного поведения человека не существовало. Однако когда законы и правила появляются, устанавливает их правящий класс, а не простолюдины. Бласко Флорио в своем трактате по фехтованию писал следующее: “как только появлялись люди, которые хотели быть и иметь, сразу появлялись люди, которые им мешали”. Ключевой навык обеспечивает хорошую жизнь. Кто хорошо фехтовал – жил хорошо, кто плохо фехтовал – жил плохо и недолго. “Кто сильнее, тот и прав”, – такова была эпоха [Макиавелли 1990: 84].

Период буржуазных революций. После буржуазных революций в Европе возник новый социальный класс, с которым прошлось считаться: бизнесмены, буржуа. Они открывают производства, занимаются торговлей и претендуют на главную роль в обществе. Однако в условиях, при которых отдельным выходцам из определенной прослойки разрешено свободное обращение с оружием, крайне сложно заниматься бизнесом и устанавливать собственные правила. “Зачем что-то покупать, если можно отобрать силой оружия” – такова логика переходного периода. Поэтому впоследствии был “навязан” новый ключевой навык – зарабатывать деньги. В Европе прививалось новое веяние: “Долой оружие! Больше нельзя отбирать, теперь все надо покупать”.

Произошло это не за один день, как известно, дворянство достаточно длительный период времени оказывало сопротивление новым веяниям и сохраняло за собой право ношения оружия. В этот период два ключевых навыка существуют параллельно: умение фехтовать и зарабатывать деньги. Впоследствии носить оружие можно было только тем, кому положено по службе. В результате остаётся только один ключевой навык – зарабатывать деньги [Кондратьев 2002: 76].

Индустриальная эпоха. Вся дальнейшая наука была направлена ​​на ключевой навыке “зарабатывания денег”. Хорошо живет только тот, кто умеет зарабатывать деньги, а все остальные – его подчиненные. Вся наука была направлена ​​на производство станков, фабрик, заводов, развитие производства, торговли и так далее. Все остальные навыки были сопутствующие и определяли только полезность человека для производства. Обратим внимание и на тот факт, что ключевым навыком является не самостоятельное умение зарабатывать деньги, а умение их зарабатывать за счет кого-то, за счет наемных работников [Кондратьев 2002: 77].

В 1917 году мир делится на две части: социалистическую и капиталистическую.В капиталистическом мире остается ключевой навык зарабатывать деньги, а в социалистическом возникает другой навык – справиться с приказами руководства в административно-командном государстве. В СССР заранее исключались ситуации, при которых приказ сверху мог быть не выполнен. Так, руководство страны понимало, что в целом наука должна быть направлена ​​на приобретение навыков, какую бы задачу ни поставили, человек бы с ней справился. В силу этого возникают закрытые научно-исследовательские институты и прикладная наука начинает жить обособленно, обеспечивая многофункциональность и результативность.

Вся наука, безусловно, была разделена на уровне доступа. Каждый житель страны знал объём того, что ему положено. В период становления СССР представители верхних руководящих эшелонов осознавали, что ставить людям задачи без наличия у них навыков просто бесполезно. А цена ошибки военного или разведчика, например, была слишком велика. Поэтому вся наука была направлена ​​на полное овладение человеком ключевым навык, необходимым для выполнения соответствующих задач.

При социализме зарабатывание денег не было ключевым навыком, поскольку в СССР люди получали зарплату; главным же было выполнить задание высшего руководства и остаться в живых (в период войны). Наука должна была обеспечить многофункциональность человека.

В капиталистическом обществе действовал обратный принцип: наука идет путем узкой специализации человека. Поэтому советские специалисты так ценились на западе. Американский специалист очень узко специализированный: например, оператор компьютера и на этом точка. В американском капиталистическом обществе было достаточно одного навыка, чтобы выжить [Кондратьев 2002: 58]. Хочешь повышение по службе – иди в университет, там создают условия и воспитывают еще один навык.

Постсоветский период. В девяностые годы, после распада СССР, возникают независимые государства и ключевым навыком снова становится умение “зарабатывать деньги”. Но этот период продолжался недолго. Отметим, что настоящее для большинства людей связано с другим навыком. В связи с этим ответов требуют следующие вопросы, в частности: каков ключевой навык сегодня? Что обеспечивает выживание миллионов людей?

В XXI веке определить ключевой навык не так просто, как в Средние века или в Новое время. Сегодня не являются необходимыми результативность, многофункциональность, без навыков зарабатывать деньги или фехтовать можно выжить. Да, на постсоветском пространстве этот навык хорошо завуалирован и скрыт. Ключевой навык сегодня – это умение устраиваться на работу, войти в пространство разделения труда, отношений работодателя и работника. Кто-то считает, что достаточно выйти замуж, чтобы обеспечить своё существование. Но это равно устройству на работу, просто в другой форме, ведь за счет этого человек принципиально все так же пытается обеспечить свое выживание. Устроился на работу – есть деньги на жизнь, логика и требования эпохи такие. Другие навыки – второстепенные. Поэтому обычно большинство людей пытаются устроиться в престижную большую компанию. Так обстоят дела сегодня в европейских странах: главное куда-то устроиться или получать социальную помощь. В США, как и раньше, главным осталось умение зарабатывать деньги.

Люди устраиваются на работу, пока их не уволят. В случае последнего, снова идут устраиваться на работу, отрабатывая ключевой навык. Поэтому современная наука направлена ​​на то, чтобы научить человека устраиваться на работу, попасть в какую-то организацию. С другой стороны, следует упомянуть и другое направление науки – науки работодателей, поэтому не “все, кто хочет” могут устроиться на работу. Дело в том, что у руководителей другой ключевой навык – это брать человека на работу или увольнять его. Поэтому создаются различные методы профотбора, тестирования, оценки персонала, требования и тому подобное. Работодатели считают, что можно не учить людей, лучше «брать готовых», отсюда даже профессия «охотников за головами» в отделах кадров. Американцы считают, что надо найти людей, которые уже все знают и будут работать на руководителя. По сути, современные тренинги и курсы предназначены для того, чтобы одни устроились на работу, а другие создавали полосу препятствий первым.

Отметим, что в XXI веке наука посредством образования никого не учит, потому что никто не работает с памятью и механизмами. Как мы видим, введение концепта ключевого навыка позволяет нам исследовать память и эпохи.

Исследуя книги разных эпох, можно сделать выводы, что они тематически посвящены ключевым навыкам тех или иных станов, но это не является предметом рассмотрения данной статьи.

Обратим особое внимание и на такое явление, как “европейский мистицизм”, но прежде дадим ответ на вопрос о том, за что ведется борьба во все века – за власть. Издревле именно европейский мистицизм выступал сводом знаний, а затем и науки о власти: о том, как завоевывается и удерживается власть. Ключевой навык науки европейского мистицизма – управлять. Это наука правящего класса, но наука эта была тайнознанием. Следовательно, речь идет о тайной власти, уголовной. Поэтому были заложены предпосылки для последующего возникновения европейской уголовной традиции, ключевой навык которой и есть тайная власть. И эта власть сильнее явной, именно тайная власть определяла, кто будет явной властью в Европе. Возникает две системы, для избранных людей и всех остальных. Так возникает новый социальный институт – криминал, у которого определился собственный ключевой навык: организовывать тайную власть.

Науку о явной власти создаёт Макиавелли, которого мы не случайно упоминали выше [Макиавелли 1990: 59]; науку же о тайной власть создает европейский мистицизм. Так уголовная власть, в противовес той власти, которая устанавливается в европейских государствах. Да и сегодня южноитальянская Ндрангета, существующая уже несколько веков, остается самой богатой и мощной организацией. Мафия покорила Америку в XX веке, и с ней ничего не смогли сделать. Также не исчезла и российская криминальная традиция. Уголовные традиции продолжают существовать в том или ином виде, изменяясь с ходом истории. В уголовной традиции тоже существует понятие ключевого навыка. На работу представителям этой традиции устраиваться не надо, в этой среде существует понятие ремесла: кто кошельки умеет извлекать, кто грабить, кто в карты обыгрывать (и другие криминальные “профессии”.) Следует обратить внимание, что в уголовной традиции нельзя просто назваться ” умельцем” и всех обмануть, надо быть реальным носителем навыков. Заблуждение всегда заканчивается лишением свободы и жизни.

Выводы

В результате проведенного исследования представляется логичным вывод, что история человечества целостно отражает проблематику ключевого навыка эпохи, вокруг которого на протяжении веков развиваются многочисленные науки. Внешняя среда обуславливает ключевые навыки. Ключевой навык выступает междисциплинарной научной проблемой.

Обосновано понятие «ключевого навыка эпохи» и возможности экстраполяции его содержания на более широкий круг понятий общей психологии и истории психологии, в частности по феноменологии памяти, которая выступает как контентом навыка, так и механизмом его структурирования и, соответственно, изучения.

Многообразие исследования памяти требует постановки методологической экзистенциальной проблемы единства жизни и смерти, прошлого, настоящего и будущего. Проанализированы фундаментальные ключевые навыки различных эпох, учитывая проблему скорости обучения. Обоснована важность феномена теоретизирования вокруг навыков и знаний.

Проведенное исследование раскрывает перспективы изучения историко-психологического анализа социальной стратификации в современном обществе и проблемы психологического сопровождения индивида на этапе профессиональной социализации.

Автор — Dr. Олег Викторович Мальцев.

Dr. Олег Мальцев — психолог, криминолог, писатель, фотограф и журналист-расследователь. Доктор философии, кандидат психологических наук. Член президиума и академик Европейской Академии Наук Украины, академик и руководитель Одесского регионального отделения УАН. Основатель и директор НИИ «Памяти» им. Г.С. Попова. Основатель НИИ «Изучения поведения человека в экстремальных ситуациях. Созданное им НИИ «Международное судьбоаналитическое сообщество» является единственным научным институтом на русскоязычном пространстве, который занимается судьботерапией и развитием судьбоанализа. Автор более сотни книг и научных монографий в таких областях, как прикладная история, социология, глубинная психология, философия, криминалистика, криминология, безопасность. Всемирно признанный эксперт по философии Жана Бодрийяра. Олег Мальцев создал и возглавляет специальное подразделение «Экспедиционный корпус», в рамках деятельности которого было совершено порядка 50 научных экспедиций по всему миру: от США и полуострова Юкатан до Португалии и африканского Кейптауна.

ИСТОЧНИКИ

1. Аристотель. (1978). Риторика. М.: Античные риторики.
2. Бернштейн Н.А. (1947). О построении движений. М.: Медгиз.
3. Бернштейн Н.А. (1957). Некоторые назревающие проблемы регуляции двигательных актов. In: Смирнов А.А. (Ред.), Вопросы психологи: третий год издания (сс. 70-91). М.: Академия педагогических наук РСФСР.
4. Брушлинский А.В. (2003). Психология субъекта. СПб.: издат.”Алетейя”. 
5. Гальперин П.Я. (1959). Развитие исследований по формированию умственных действий. In:Психологическая наука в СССР. (Том 1). М.: Изд-во Академии педагогических наук РСФСР.
6. Запорожец А. В. (1960). Развитие произвольных движений. М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР.
7. Йейтс Ф. (1997). Искусство памяти. СПб.: Университетская книга.
8. Кондратьeв Н.Д. (2002). Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. Избранные труды. М.: ЗАО “Издательство “Экономика”.
9. Коффка К. (1934). Основы психического развития. М.: Л.
10. Леонтьев А.А. (2003). Основы психолингвистики. М.: Смысл.
11. Лепський, М.А. (2017). Медійні світи: спроба реконструкції та прогностичних висновків. In: Медіакультура в контексті міждисциплінарних досліджень. Монографія (сс. 178-223). Запоріжжя : Кераміст. 
12. Макиавелли Н. (1990). Государь. М.: Планета. 
13. Пиаже Ж. (2001). Теория, эксперименты, дискуссии: Сб. статей. М.: Гардарики.
14. Попов Г.С. (1951). Феноменология памяти: основные методологические подходы к исследованию памяти человека. [Рукопись]. Архив НИИ Памяти. 
15. Рубинштейн С.Л. (2003). Бытие и сознание. Человек и мир. СПб.: Питер. 
16. Скотт Дж. (2005). Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни. М.: Университетская книга. 
17. Сонди, Л. (2007). Судьбоанализ. М.: Три квадрата. 
18. Торндайк Э. (1998). Основные направления психологии в классических трудах. Бихевиоризм. Процесс учения у человека. М.: ООО “Издательство АСТ-ЛТД”.
19. Уотсон Д. Б. (1926). Психология как наука о поведении. М.: Л.

Статья также опубликована в научном журнале EAST EUROPEAN SCIENCE JOURNAL (EESJ)

Примечание: статья была обновлена в июне 2023 года — внесены правки на основе актуальной информации об авторе

_____________________________________________________

✒️Подписывайтесь на наш Telegram канал «Гранит науки»
✒️Читайте нас на Яндекс Дзен

📩У нас есть страница на Facebook и Вконтакте
📩Журнал «Гранит Науки» в Тeletype
📩Прислать статью [email protected]
📩Написать редактору [email protected]