PALE-2020: новая религиозная реальность как продукт пандемии

Международная конференция PALE-2020 «Жизнь в эру пост-апокалипсиса» стартует 22 мая. В ней примут участие 20 учёных с мировым именем из 9 стран, в том числе украинские учёные. Вчера прошла первая онлайн — дискуссионная панель, на которой обсуждалась тема «Веры нового времени». В дискуссии приняли участие доктор Массимо Интровинье (Италия), профессор Вилли Фотре (Бельгия), профессор Людмила Филиппович, профессор Максим Лепский и доктор философии Олег Мальцев. Модерировал дискуссию доктор философии Виталий Лунёв. «Гранит науки», как медиапартнер конференции, предлагает вниманию читателей репортаж с первого дня её работы.

Обсуждались следующие вопросы:

1. Никто не предвидел ни угрозы пандемии, ни последующих событий. Что можно было бы сказать о религиозных пророчествах, которые, как правило, должны содержать подобные прогнозы?
2. Большое число священников и монахов заразились коронавирусом. Подобная тенденция оказывает большое влияние на паству и порождает массу вопросов и сомнений. 
3. Взгляд верующих на ситуацию. Вера – то, что должно защитить от невидимого. Если та или иная вера не смогла защитить человека, то возникает вопрос: насколько она необходима человеку? Возможно, нужно искать что-то другое?
4. Бессилие. Ни один из религиозных деятелей не смог сказать, что делать в ситуации глобальной угрозы.

Учёные сошлись на том, что лидерство при пандемии взяли на себя врачи, академики и политики – но никак не религиозные лидеры. Правительства нарушают законы и права человека, и всё это объясняется некой безопасностью – а никакая безопасность не может обосновать нарушения закона, иначе нам придётся менять систему права. Сейчас учёные должны активно как никогда высказываться об этом, а не просто смотреть на всё со стороны. Сценарий, на котором сошлись участники дискуссии, очевиден: минимизация религиозной жизни, падение числа верующих… и через некоторое время, рождение новой религиозной реальности. 

«Я был в самом центре пандемии, когда она начиналась, и вопросы, зачем и почему, это как раз те вопросы, в которых я специализируюсь, — сказал Олег Мальцев. – Пророчество это очень мощный инструмент в руках религиозного аппарата, но только когда умеешь им пользоваться. Преимущество инструмента пророчества заключается в том, что за него никто не отвечает – это идёт откуда-то свыше, и даже если Бог передумал, то здесь за него никто не отвечает. Конечно, это определённая аллегория. Что-то спрогнозировать, это можно сделать двумя методами: либо при помощи аналитических способностей, либо при помощи божественного дара – например, «ночью приснилось». К сожалению, сегодняшние религии давно уже великих не видели, их представители давно превратились в неких функционеров. Они ничего не способны прогнозировать ни при помощи аппарата человеческого разума, ни используя сверхспособности. И этому есть конкретная причина: крайне низкий уровень подготовки корпуса священников. Да, мы можем найти людей начитанных, неглупых, но это не значит, что они способны прогнозировать будущее. НРД – новые религиозные движения – это некие коммерческие структуры, созданные посредством маркетинга, и они уж точно не предназначены для того, чтобы что-то прогнозировать. От церкви давным-давно никто никаких прогнозов не ждёт».

«Все социальные структуры оказались не готовы противостоять страху биологическому, — развил мысль доктора Мальцева профессор Лепский. — Функция стабилизации, которую приписывали церкви в организации социальных отношений, не оправдалась: оказалось, что церковь не способна справиться с этим страхом. Это мировоззренческий перелом. Духовное, до пандемии, принято было презентовать как находящееся выше биологической, предпосылочной составляющей человека. Пауль Тиллих утверждал ценность мужества быть – а сейчас мы видим превалирование ценности сохранения себя в рамках биологической жизни, существования. Уже этим поставили под вопрос духовную составляющую. Мы наблюдаем моменты неомифологизации и неофеодализации сознания. Сегодня оказалось важно, чтобы производство находилось рядом с местом проживания. Выяснилось, что вместо религиозного сознания срабатывают ритуалы надевания масок и мытья рук». 

Профессор также заметил, что карантин поставил перед церковью такой вызов, как включение в информационные технологии. Ключевое напряжение, создаваемое пандемией, было перенесено в семью, и выход «наружу» осуществлялся только через девайсы. Церковь не продемонстрировала готовность не только к осмыслению происходящего и производства советов для верующих, но и готовность чисто технологическую, в плане ориентирования в соцсетях. «Люди кончали самоубийством, потому что вера в чистое-светлое не сработала в отсутствии поводырей. Всё-таки соцсеть, где в основном распространяется информация в обстановке карантина, отличается уровнем варварства и дикости», – сказал Максим Лепский. 

Папа Римский Франциск проводил символические акты, но они не говорят прихожанам, что делать или не делать в условиях коронавируса. Мы живём в пост-секулярном мире, нарративами и символами церковь-то продолжает нас снабжать, но что ДЕЛАТЬ? «Церквям действительно стоит задуматься о способе своего существования, когда пандемия закончится или, по крайней мере, её возьмут под контроль», — сказал Вилли Фотре. Как заметила Людмила Филиппович: «В Украине люди, пережившие Чернобыль, пережившие Революцию Достоинства – знают, что делать. Не бояться и не ждать рецептов от церкви».

Массимо Интровинье пытался подчеркнуть мужество и самоотверженность служителей церкви такими примерами, как 80-летний итальянский священник, который отказался от респиратора, придя в больницу исповедовать больного («Используйте его для кого-то моложе», — сказал он), или члены НРД, взявшие на себя заботу о зараженных людях – но пример из украинской практики, который привела Людмила Филиппович, показал подобные действия в другом свете. Она доложила, что в Киево-Печерской Лавре заразились коронавирусом сто монахов, включая наместника Лавры митрополита Павла. Церкви по всему миру стараются не афишировать случаи заболевания у своих служителей, поскольку небезосновательно думают, что этим подорвут доверие к себе прихожан. Даже выздоровев, Павел продолжил борьбу против карантинных мер правительства и разрешил ходить к причастию. Вирусным в Румынии стало видео, где священник из одной общей ложки причащал всех прихожан… Массовый выбор верующих на Пасху был сделан отнюдь не в пользу церкви, однако после главного церковного праздника распространение коронавируса набрало оборотов.

«У каждой церкви есть свой ответ на вопрос, почему те или иные люди заболели или нет, — резюмировал дискуссию Олег Мальцев. – Я бы предложил свою классификацию деятелей церкви во время коронавируса: поделил бы их на «очень сильных парней» (мы знаем пример из ислама, когда 40 человек в один день целовали одну и ту же реликвию и все заразились) – и людей, которые давно не верят в Бога, это те, кто бросились подчиняться всем правилам карантина. Как вы видите, ни в одном, ни в другом случае никакого Бога нет. В первом случае заболели сразу все, во втором верующие начали подчиняться всем мерам, но это не делает их «божественными», среди них тоже оказались те, кто заболели. В свою очередь, НЕ заболели люди, которые вообще не верят в Бога. Так в чем же проблема? 

Максим Исповедник сказал такую фразу: «Бог спасает нас не без нас». Теперешние церкви и те церкви, которые были 300-400 лет назад, это разные церкви. Современная религия в своём составе не содержит сверхлюдей. Все НРД безинструментальны, деметодологичны и не направлены на создание сверхлюдей. Современным религиям нужна паства, а не сверхлюди. Если изучать церковь 16-17 века, то такая наука, как психология, была сосредоточена в руках у религиозных деятелей. Это были самые образованные люди Испанской империи. Сегодня наоборот, священники приходят учиться у психологов, и это значит, что пройден круг до конечной точки деградации. Те, кто когда-то были вместилищем знания, теперь ходят учиться к тем, кому они эти знания когда-то передали. Мой друг, антрополог Алан Стив сказал, что сегодня дети учат родителей. Церковь перестала быть родителями для паствы, это просто обыкновенные люди, которые могут даже заболеть».

«Весь вопрос в религии рождения, которая ведёт к разочарованию, — считает Олег Викторович. — Закон в Европе запретил крестить детей при рождении: этим охраняется их право самим выбрать себе религию и самим отвечать за свой выбор. А наши церкви привыкли к автоматической пастве. В истории многие религии пришли именно на волне пандемий, вспомните чуму. Сейчас происходит всего лишь репетиция пандемии. Но когда придёт настоящая катастрофа, новая религия может стать альтернативой христианству. Я считаю христианство сейчас самой уязвимой религией. И характеристиками следующей религии будут низкоинтеллектуальность, что обеспечит массовость, и виртуальность. Это произойдёт через 5-6 лет, нужен промежуток, люди должны забыть то, что было. Новый акт будет предзнаменовать появление новой религии, с совершенно новыми характеристиками».

При активной позиции учёных – не только в отношении пандемии, но и того, что делают правительства, и в отношении церкви – этот процесс можно остановить и предотвратить следующую волну, уверен доктор философии Мальцев. Условие одно: «если большинство учёных займут активную позицию».

«Люди начинают делиться на тех, кто защищают свои страхи, утверждая, что пандемия это зло, и  COVID-диссидентов, которые изучают в первую очередь её информационную и экономическую составляющую. Разоблачение информационных манипуляций является одним из значимых направлений в современной науке. Изменение взгляда людей связано с их повседневностью. Социолог в первую очередь начинает изучать бюджет времени, который тратится на что бы то ни было. Мы видим, как постепенно увеличивается объём бюджета времени в сторону пандемии. Поскольку она распространяется в основном именно в интернете – я могу сказать, что это информационный вирус, информационная часть была преобладающей. Оказывается, что люди сейчас больше верят в пандемию, чем во все остальные вещи. Произошло масштабирование медицинского кризиса на уровень глобального», — заметил Максим Лепский. 

Выступления Массимо Интровинье и Вилли Фотре в основном касались обрядовой деятельности церкви, которая в условиях коронавируса слабоосуществима: невозможно похоронить умершего по религиозному обряду, невозможно повенчать верующих, невозможно прийти в тюрьму к заключённым. Выступления наших учёных гораздо шире захватывали реальность. В частности, Олег Мальцев сказал: «Любая власть, основанная на выборах, обречена, поскольку требует иных способностей. Политика не требует никаких способностей к управлению, Украина точно копирует немецкий карантин, они даже не стесняются в СМИ писать, что мы смотрим на европейские страны и повторяем за ними. А почему вы за ними повторяете – потому что не знаете, что делать. Когда мы голосуем за церковь, становясь ее членом, нам надо задать себе простой вопрос: завтра война наступит – и что они будут делать? И если не знаете ответа на этот вопрос, наверное, лучше эту церковь, или это правительство, не выбирать. И если даже вы переберете все конфессии и правительства, и вам не захочется голосовать ни за кого, лучше проголосовать против всех».

Посты с переводами выступлений Вилли Фотре и Массимо Интровинье читайте на Фейсбук-странице «Гранита Науки».