Вольтер (1694-1778) и «вольтерьянцы»

Культ Вольтера достиг своего апогея в эпоху Великой французской революции, а российская императрица Екатерина II до того увлекалась философом, что его именем было окрещено – пусть и без достаточного на то основания, общественное движение вольтерианства.  Сегодня – 21 ноября – день рождения Франсуа-Мари Аруэ: поменяв местами слоги в названии своего родного города Эрво (Airvault → vault-air), он убежал от невзгод своей жизни и сделался тем самым Voltaire!

Философ-просветитель, писатель, известный своим остроумием и критикой аристо-монархической власти и христианства, особенно Римско-католической церкви, а также пропагандой свободы слова, свободы религии и отделения церкви от государства, оставил после себя более 2 тысяч книг и 20 тысяч писем. Он был одним из первых авторов, получивших международную известность и коммерческий успех.

Младший из пяти детей мелкого чиновника казначейства, Франсуа-Мари, возможно, на самом деле был внебрачным сыном дворянина Герена де Рошбрюна. Он получил образование у иезуитов в Коллеже Луи-ле-Гран (1704–1711), где ему преподавали латынь, богословие и риторику; со временем он стал бегло говорить на итальянском, испанском и английском языках. Делая вид, что работает в Париже помощником нотариуса, Вольтер большую часть времени писал стихи. Когда его отец узнал об этом, он отправил сына изучать право в Нормандию. Но молодой человек продолжал писать, выпускал очерки и исторические исследования.

Остроумие Вольтера сделало его популярным среди некоторых аристократических семей, с которыми он общался; его привечали в качестве поэта-нахлебника. В 1713 году отец устроил для него работу секретарём нового французского посла в Нидерландах, маркиза де Шатонеф, брата крестного отца Вольтера. Посредством новых связей юноша попал в общество Тампля, объединившееся вокруг герцога Вандома – главы Ордена мальтийских рыцарей. В Гааге молодой человек влюбился в беженку-протестантку из Франции по имени Катрин Олимп Дюнуайе, известную как «Пимпетта». Их роман, рассматривавшийся как скандальный, был раскрыт де Шатонефом, и Вольтер был вынужден вернуться к концу года во Францию.

Большая часть ранней жизни Вольтера вращалась вокруг Парижа. С самого начала у него были проблемы с властями из-за критики правительства. В результате он был дважды приговорен к тюремному заключению и один раз к временной ссылке в Англию. Один сатирический стих, в котором Вольтер обвинил регента в инцесте со своей дочерью, герцогиней Беррийской, привел к одиннадцатимесячному тюремному заключению в Бастилии (с 16 мая 1717 года по 15 апреля 1718 года) в камере без окон.

В январе 1717 года «Французская комедия» согласилась поставить его дебютную трагедию «Эдип» (где впервые и появляется псевдоним «Вольтер»); премьера состоялась в середине ноября 1718 года, через семь месяцев после его освобождения. Успех был немедленным. Король Великобритании Георг I вручили Вольтеру медаль в знак признательности.

В Бастилии же Вольтер начал создавать эпическую поэму о Генрихе IV Французском. Не получив лицензии на публикацию, в августе 1722 года Вольтер направился на север, чтобы найти издателя за пределами Франции. В пути его сопровождала молодая вдова Мари-Маргарита де Рупельмонд. Остановившись на несколько дней в Брюсселе, они встретились с другим знаковым философом того времени, Жан-Жаком Руссо.

В начале 1726 года шевалье де Роган-Шабо насмехался над Вольтером по поводу его смены имени, и Вольтер возразил, что его имя заслужит уважение всего мира, а де Роган запятнает свое собственное. Разъяренный аристократ устроил, через отряд своих головорезов, избиение Вольтера. В поисках компенсации Вольтер вызвал де Рогана на дуэль, но влиятельная семья аристократа организовала повторное заключение Вольтера — без суда! — в Бастилию (17 апреля 1726 года). Опасаясь бессрочного тюремного заключения, Вольтер попросил сослать его в Англию в качестве альтернативного наказания, и французские власти пошли на это. 2 мая его сопровождали из Бастилии в Кале и отправили в Великобританию.

В Англии Вольтер встречался то с Джонатоном Свифтом, то с Александром Поупом, то с герцогиней Мальборо и многими другими членами знати и королевской семьи. Он был заинтригован британской конституционной монархией (на сравнении с французским абсолютизмом, а также большей свободой слова и религии в стране). В 1727 году Вольтер опубликовал два эссе на английском языке: «О гражданских войнах во Франции, извлеченных из любопытных рукописей» и «О эпической поэзии европейских народов от Гомера до Мильтона». Следует сказать, что Шекспир на то время был не столь известен в континентальной Европе, и Вольтер, с одной стороны, его открыл, а с другой – сразу же вступил в конкуренцию, осуждая «варварство» английского гения.

Пастельный портрет авторства Мориса Квентена де Ла Тура, 1935 год

После двух с половиной лет в изгнании Вольтер вернулся во Францию, а после нескольких месяцев в Дьеппе власти разрешили ему вернуться в Париж. В 1934 году в Руане Вольтер издал свои английские впечатления под заглавием «Философские письма» — восхитительные эссе о британском правительстве, литературе, религии и науке (годом раньше они были опубликованы в Лондоне как «Письма об английской нации»). Это вызвало огромный скандал: опубликованные без одобрения королевской цензуры, эссе восхваляли британскую конституционную монархию как более развитую и более уважающую права человека, чем ее французский аналог, особенно в отношении религиозной терпимости. Книга была публично сожжена и запрещена, издатель поплатился Бастилией, а Вольтер бежал на границу Шампани и Лотарингии.

На фронтисписе книги Вольтера о философии Ньютона маркиза дю Шатле изображена как его муза, отражающая божественные прозрения английского учёного своему подопечному

Там он нашёл приют у маркизы Эмили дю Шатле, математиком и замужней матерью троих детей, которая была на 12 лет младше его. Их роман продлился 16 лет. Вольтер жил в замке мужа маркизы, ремонт которого оплатил из своих сбережений. Все эти годы философ с маркизой изучали исторические книги, особенно о тех, кто внес большой вклад в развитие цивилизации, анализировали Библию (придя к выводу, что большая часть её содержания сомнительна) и проводили научные эксперименты, включая попытку определить природу огня. Главным источником вдохновения для Вольтера были годы его британского изгнания, в течение которого он находился под сильным влиянием работ Исаака Ньютона. Вольтер твердо верил в теории Ньютона; он проводил оптические эксперименты в Сирее и был одним из распространителей знаменитой истории о вдохновении, посетившем Ньютона после падения на него яблока (её он узнал от племянницы Ньютона в Лондоне и впервые упомянул в своих письмах).

Осенью 1735 года Вольтера посетил Франческо Альгаротти, который готовил книгу о Ньютоне на итальянском языке. Отчасти вдохновленная визитом, маркиза перевела «Латинские начала» Ньютона на французский язык – её работа осталась окончательной французской версией и в 21 веке. И она, и Вольтер интересовались философией Готфрида Лейбница, современника и соперника Ньютона. В то время как Вольтер оставался твердым ньютонианцем, маркиза переняла некоторые аспекты критики Лейбница. Собственная книга Вольтера «Элементы философии Ньютона» сделала великого ученого доступным для гораздо большей публики, и маркиза написала праздничный обзор в Journal des savants. Работа Вольтера сыграла важную роль в обеспечении всеобщего признания оптических и гравитационных теорий Ньютона во Франции, в отличие от теорий Декарта.

В августе 1736 года Фридрих Великий, в то время наследный принц Пруссии и большой поклонник Вольтера, завел с ним переписку. Это обстоятельство невероятно помогло философу впоследствии, в 1751 году, когда он принял приглашение на тот момент уже короля Пруссии Фридриха II поселиться в Потсдаме. Надо сказать, к тому времени Вольтеру уже не было места нигде: из тихого пристанища маркизы Вольтер был вынужден бежать, обвинённый властями в издевательстве над религией в своей поэме «Светский человек»; выполнив поручение французского правительства в качестве шпиона, чтобы оценить военные намерения Фридриха в войне за австрийское наследство, в 1746 году Вольтер был даже назначен придворным поэтом и историографом, но, возбудив недовольство маркизы де Помпадур, порвал с двором навсегда. Вечно подозреваемый в политической неблагонадёжности, не чувствуя себя во Франции в безопасности, Вольтер явился к прусскому королю.

С разрешения Людовика XV Фридрих сделал его камергером в своем доме, наградил Орденом за заслуги и дал ему зарплату в 20 000 французских ливров в год. У него были комнаты во дворце Сан-Суси и Шарлоттенбург. Поначалу жизнь Вольтера складывалась хорошо, в 1751 году он завершил работу над произведением научной фантастики «Микромегас» с участием послов с другой планеты, ставших свидетелями безумия человечества.

Но и здесь его в конце концов угораздило вызвать недовольство короля неблаговидными денежными спекуляциями: еврейский финансист Абрахам Хиршель обвинил его в краже и подделке документов, в результате чего он якобы вложил средства в саксонские государственные облигации от имени Вольтера. Это как раз в то время, когда Фредерик был вовлечен в деликатные дипломатические переговоры с Саксонией! Другим изгоняющим обстоятельством стала ссора с президентом Берлинской академии наук Мопертюи, карикатурно изображённым им в «Диатрибе доктора Акакия»). Это сильно разозлило Фридриха, который приказал сжечь все копии документа.

1 января 1752 года Вольтер предложил уйти в отставку с поста камергера и вернуть монарху знаки отличия ордена «За заслуги». Сначала Фредерик отказывался, пока, наконец, не разрешил Вольтеру уехать в марте. Так закончился прусский период авантюрного мыслителя. На пути во Францию он был ещё и задержан во Франкфурте на три недели агентами Фридриха, с требованием вернуть сатирический сборник стихов, который Фридрих одолжил своему протеже. Багаж Вольтера был обыскан, ценные вещи были изъяты, и философа вместе с его племянницей Мари-Луизой – с которой у него к тому времени уже сложился роман – отпустили. Следует сказать, что переписка между прусским монархом и Вольтером продолжалась, и, хотя они никогда больше не встречались лично, после Семилетней войны они в значительной степени помирились. Что, разумеется, не помешало философу продолжить попытки очернить Фридриха за действия его агентов во Франкфурте – в «Воспоминаниях о службе в жизни М. де Вольтера», опубликованных посмертно.

Члены Прусской академии наук и Вольтер (третий слева) за круглым столом в Сан-Суси у Фридриха Великого (картина Адольфа фон Менцеля)

В январе 1754 года Людовик XV запретил Вольтеру въезд в Париж, и он повернул в Женеву, недалеко от которой купил большое поместье (Les Délices) в начале 1755 г. Хотя поначалу его приняли открыто, закон в Женеве, запрещающий театральные представления, и публикация «Орлеанской девы» против его воли испортили его отношения с кальвинистами. Тогда в конце 1758 года он купил еще более крупное поместье в Ферне, на французской стороне франко-швейцарской границы (в 1878 году город получил имя философа). Именно там в начале 1759 года Вольтер завершит самую известную свою работу — «Кандид, или Оптимизм», сатиру на философию оптимистического детерминизма Лейбница. Он оставался в своём поместье большую часть оставшихся 20 лет жизни, часто развлекая выдающихся гостей, таких как Джеймс Босуэлл, Адам Смит, Джакомо Казанова и Эдвард Гиббон. Ферне стало местом паломничества для новой интеллигенции; дружбой с Вольтером гордились такие «просвещённые» монархи, как Екатерина II и Густав III шведский. В 1764 году он опубликовал другую свою известнейшую работу, «Философский словарь» — серию статей, посвященных главным образом христианской истории и догматам, некоторые из которых изначально были написаны в Берлине.

С 1762 года, как непревзойденная интеллектуальная знаменитость, Вольтер начал защищать несправедливо преследуемых лиц, в первую очередь гугенотского торговца Жана Каласа. Калас был приговорён к смерти в 1763 году за то, что предположительно убил своего старшего сына за желание принять католицизм. Его имущество было конфисковано, а две его дочери были отобраны у его вдовы и отправлены в католические монастыри. Вольтер, видя в этом явный случай религиозного преследования, сумел отменить приговор (из-за процедурных ошибок) в 1765 году и спасти семейство Каласа. Отметим, что французский историк Марьон Сиго утверждает, что дело Каласа было использовано Вольтером для проявления своей ненависти к Церкви, а вовсе не для защиты прав казненного Каласа.

Также Вольтер вступился за Сирвена, другую жертву религиозной нетерпимости, за шевалье де ла Барра, поплатившегося жизнью за мальчишески вольнодумную уличную выходку, и за супругов Монбальи, приговоренных к повешению и колесованию по праздному наговору. В большинстве случаев ему удавалось добиваться пересмотра приговоров, восстановления доброго имени невинно пострадавших, или оправдания их, если они ещё были в живых.

Поместье Вольтера в Ферне на франко-швейцарской границе

Чуть более чем за месяц до своей смерти Вольтер был посвящен в масонство: 4 апреля 1778 года он посетил ложу la Loge des Neuf Sœurs в Париже и стал масоном-подмастерьем. Согласно некоторым источникам, сам Бенджамин Франклин при личной встрече призвал Вольтера стать масоном, и Вольтер согласился — возможно, только для того, чтобы угодить Франклину.

В феврале 1778 года Вольтер впервые за более чем 25 лет вернулся в Париж: среди прочего, чтобы увидеть премьеру своей последней трагедии «Ирен». Пятидневная дорога была слишком тяжёлой для 83-летнего старика, и он считал, что вот-вот умрет 28 февраля, написав: «Я умру, обожая Бога, любя своих друзей, не ненавидя своих врагов и ненавидя суеверия». Впрочем, он выздоровел, и в марте присутствовал на представлении «Ирены»: это был апофеоз вернувшегося героя! Назначенный директором Академии, Вольтер приступил, несмотря на преклонный возраст, к переработке академического словаря. Однако вскоре у мыслителя начались сильные боли и, после периода приёма больших доз опия, 30 мая 1778 года он скончался.

Дом в Париже на улице Ришелье, в котором умер Вольтер

Рассказы о его смертном одре были многочисленными и разнообразными, и было невозможно установить подробности того, что именно произошло. Его враги рассказывали, что он раскаялся и принял последние обряды от католического священника; другая версия — что он умер в агонии души и тела; в то время как его сторонники до последнего вздоха рассказывали о его неповиновении. Согласно одной из версий, когда священник призвал его отречься от сатаны, он ответил: «Сейчас не время заводить новых врагов».

Вольтеру было отказано в христианском захоронении в Париже, но друзьям и родственникам удалось тайно похоронить его тело в Шампани, где брат Мари-Луизы был аббатом – в Сельерском соборе. Его сердце и мозг были забальзамированы отдельно.

Русская императрица Екатерина II выразила желание приобрести библиотеку писателя и поручила своему агенту в Париже обсудить это предложение с наследницей Вольтера – его племянницей. Особо оговаривалось, что письма Екатерины к Вольтеру также должны быть включены в предмет сделки. Наследница охотно согласилась: сумма сделки составила крупную по тем временам сумму в 50000 экю, или 30000 рублей золотом. Доставка библиотеки в петербургский Эрмитаж была осуществлена на специальном корабле осенью 1779 года; она состояла из 6 тысяч 814 книг (с пометками Вольтера) и 37 томов с рукописями. Своих писем императрица обратно не получила, они были куплены и вскоре опубликованы Бомарше, однако Екатерина заранее договорилась с ним, что перед публикацией ей предоставят возможность убрать отдельные фрагменты писем.

11 июля 1791 года Национальная ассамблея Франции, считая Вольтера предтечей Французской революции, вернула его останки в Париж и поместила их в Пантеон. Приблизительно миллион человек присутствовали на шествии, которое растянулось на несколько дней. по всему Парижу. Церемония была тщательно продумана, в том числе музыку, сочиненную для мероприятия Андре Гретри. В честь философа «Набережную Театинцев» переименовали в «Набережную имени Вольтера» — так этот 308-метровый участок Сены зовётся до сих пор.

В юности двое астрологов предсказали Вольтеру всего 33 земных года. Несостоявшаяся дуэль с шевалье де Роганом могла сделать предсказание реальностью, но случай решил по-другому. Об этом в 63 года Вольтер записал: «Я назло обманул астрологов уже тридцатью годами, за что прошу покорно извинить меня».


Больше на Granite of science

Subscribe to get the latest posts sent to your email.

Добавить комментарий

Больше на Granite of science

Оформите подписку, чтобы продолжить чтение и получить доступ к полному архиву.

Читать дальше